"Марина Дяченко, Сергей Дяченко. Земля веснаров" - читать интересную книгу автора

Дяченко Марина, Дяченко Сергей

Земля веснаров


К полудню ветер опять посвежел, и дальше поезд шел на всех парусах и
почти без остановок. Земледелец, мой сосед, дремал на скамейке напротив. Я
смотрел в окно - не отрываясь, час за часом.
Солнце склонялось. На вывесках полустанков мелькали знакомые названия,
я смотрел - и ничего не узнавал. Передо мной расстилалась моя страна, моя
Цветущая, равнины сменялись холмами, леса - открытыми пространствами, но ни
один пейзаж, ни одна живописная балка или холм, поросший колючим
кустарником, не заставляли мое сердце забиться сильнее. За те двадцать с
лишним лет, что прошли со дня моего отъезда, все изменилось. Совсем.
Безвозвратно.
Кое-где в траве паслись стада нелюдей. Четвероногие, крупные, покрытые
черной и рыжей шерстью, эти твари срывали зубами траву, жевали и смотрели
вслед поезду круглыми, ничего не выражающими глазами. Все изменилось в
Цветущей. Все изменилось...
Прошел кондуктор, объявляя, что Светлые Холмы - через полчаса. Я снял с
багажной полки свой заплечный мешок, попрощался с фермером и поднялся на
крышу.
Дорога впереди поворачивала по широкой дуге, команда готовилась
выполнить маневр. Я смотрел, как убирают паруса по правому борту, как
складывают главное несущее полотно; мне не так часто доводилось
путешествовать на поезде. А столь далеко - вообще никогда. Поезд повернул.
Через несколько минут я увидел впереди станцию - Светлые Холмы, в этом не
было сомнений. Замедляя движение, поезд миновал впадину между двумя
пригорками. Оглушительно свистнул кондуктор. Я дождался, пока подножка
поравняется с дощатым перроном, и спрыгнул.
Я был единственным пассажиром, который сошел в Холмах. Мое место на
поезде тут же было занято: пробежав с десяток шагов вдоль платформы, на
верхнюю палубу вскочил мальчишка лет пятнадцати. Он был одет по-крестьянски,
на плече у него болталась котомка, и способ, каким он забрался на поезд,
выдавал привычного и умелого путешественника.
Кондуктор подал знак капитану. Тот свистнул матросам, и через минуту
несущее полотно развернулось опять. Я смотрел, как парус наполняется ветром;
мальчишка, замерев на верхней палубе, смотрел тоже. Потом обернулся ко мне и
вдруг, скорчив рожу, выбросил, как флаг, непомерно длинный язык: видимо, его
приводило в восторг, что догнать и надрать уши я уже не сумею...
Я улыбался.
Поезд катился, все ускоряясь, по направлению к Дальним Углам и наконец
скрылся за холмами. Я стоял на перроне, маленьком, безлюдном. На вывеске
крупными черными буквами значилось йолльское название: "Фатинмер". И ниже на
языке Цветущей: "Светлые Холмы".
Двадцать три года назад здесь не было никакой станции. Не было железной
дороги. Был тракт. Был обоз - череда двуколок на огромных колесах, каждую из
которых катили по четыре человека. Были путники, молча идущие рядом. Мне,
семилетнему, иногда разрешали держаться за чей-то пояс... И я шагал, едва
переступая ногами, спасаясь от смерти.