"Феликс Дымов. Стриж" - читать интересную книгу автора

уничтожение Шишкова. Во всяком случае, не та получается картина, какая
сохранилась в людской памяти. Выходит, немец-то не застал в деревне
партизан, вывел на расстрел к глинищу стариков, детишек и женщин, всех
подчистую, чтоб не предупредили. А разведчикам устроил засаду на подходе,
неплохо, гад, представлял себе их путь. В те же самые часы окружил фашист
и выбирающийся на запасную базу отряд. Там тоже никого в живых не
осталось, среди многих - ее весельчака и балагура Петра. Наверняка одна
рука сработала... И некому теперь сказать правды.
Воздух был тяжелым, недобрым. Громыхал гром. Тлели, высвечиваясь из
темноты, щели в ставнях и вырезы сердечками... Погаснув, оставляли перед
глазами цветные пятна. Грозу без дождя специально, кажется, подкинуло для
тяжелых мыслей...
"Чего доброго, мальчонка испугается грома, - подумала бабка Нюра. -
Сиганет с чердака спросонок..."
Она вышла на крыльцо. И увидела, как вдруг поднялась столбом раскаленная
вода в кадушке, рванулась во все стороны, и сразу в нескольких местах
загорелись прошлогодние подсолнечные стебли, натыканные для сушки за
проволоку у стены. Огонь вскинулся, лизнул слежавшийся камыш крыши.
Андреевна ахнула, забыв клюку, заковыляла к сараю, закричала на ходу Галю
и Славку. Прошла целая вечность, пока они наконец выглянули из черного
провала дверцы посреди пылающей крыши. И тут, к своему ужасу, бабка Нюра
поняла, что приставная лестница, никогда не отнимавшаяся от чердака,
валяется внизу. Осознав это, бабка Нюра буквально сиганула к ней и подняла
одновременно с кем-то другим, кто кинулся на помощь. Уже приняв у земли
Стрижа и согнувшись от тяжести, она увидела отлетевший от ноги круглый
ровненький комочек, из которого торчали распотрошенные пух и солома -
разоренное ласточкино -гнездо. Еще она уловила, как председатель
подхватывает на руки Галю, кто-то, колотя по металлу, жалобно кричит:
"Горим!", бегут со всех сторон люди с ведрами, где-то ударили в рельс,
образовались цепочки сельчан, и от разных колодцев поплыли по рукам ведра
с водой. Люди на пожаре организовываются стихийно. Кто-то выводил из
коровника Зойку, кто-то разгонял гогочущих уток. Чтоб пламя не
перекинулось на хату, поливали водой крыльцо и дверь. Расшвыряв народ,
примчались на лошадях пожарные, полезли на крышу с баграми, двое стали к
насосу, а Римка и Колька с ребятишками покатили к речке разматывающийся
шланг.
Неожиданно Галя, неведомо как оказавшаяся посреди цепочки, сломала ритм,
пропустила передаваемое ведро, и оно упало, облив,, ноги. Глядя в одну
точку перед собой, молодая женщина деревянно зашагала к месту, где стоял
полуодетый Кондратенко. Люди немедленно сомкнулись, продолжали деловито
хлопотать соседи, с криками носились вокруг огня ласточки, всхлипывал
насос, а ей виделся другой пожар - в Шишкове, куда пришли обманутые
тишиной разведчики. Виделись внезапно вспыхнувшие хаты, немцы в засаде, а
когда все уже кончилось - остановившийся в свете пламени Кондратенко по
кличке Драч. Он был в поношенном немецком мундире, с вражеским автоматом
на шее, фашисты, проходя мимо, дружески скалили зубы и хлопали его по
плечу... Сейчас на Антоне Трофимовиче сетчатая майка поверх брюк, пиджак
внакидку, самодельные резиновые "вьетнамки" с ремешками между пальцами, -
и только в позе, в отставленной по-строевому левой ноге подлое тогдашнее
торжество, да те же зловещие огоньки тлеют в жутко пустом взгляде. На