"Борис Дышленко. Что говорит профессор" - читать интересную книгу автора

появился в печати.
- Господи! Ребята, да ведь это же очень просто! - внезапно хлопнул себя
ладонью но лбу заводила. - Как же это я раньше не догадался!
Мы посмотрели на него с интересом.
- Все очень просто, - повторил уже спокойней заводила, - этот сборник
не имеет к профессору никакого отношения.
- То есть? - удивился один из нас, а именно я.
- Действительно, - сказал заводила, - они (кто они, он не уточнял)
составили сборник, в который и на самом деле вошли некоторые статьи
профессора, но остальное - чистая липа. Это чьи-то другие статьи. Кто-то
решил воспользоваться авторитетным именем профессора, чтобы привлечь
внимание к своим, надо сказать, довольно сомнительным статьям.
Мы вознегодовали. Но еще больше мы были оскорблены за профессора, когда
в одном солидном, казалось бы, журнале была перепечатана одна статья из
этого сборника. Эта статья называлась "Экспансия субкультуры". Да, мы были
оскорблены за профессора, за то, что кто-то пытается спекулировать его
именем в своих грязных политических целях, тем более, что эта статья
вызвала шумную полемику в печати. Теперь нам было ясно, что публикация
сборника не была каким-нибудь проколом в нашей работе, то есть он не
просочился мимо нас, а что это была просто очередная, хотя и очень умело
сработанная фальшивка, рассчитанная на скандал.
После небольшого совещания, а также консультаций кое с какими
специалистами заводила решил сыграть с профессором в открытую, и момент
показался нам очень удачным для такого хода, - в конце концов, речь шла о
реабилитации профессора в глазах общественности. Заводила нанес профессору
визит и очень корректно, даже исподволь и отчасти шутливо повел разговор о
публикации как о чем-то еще неизвестном профессору и достаточно курьезном,
чтобы просто посмеяться над этим. В ходе беседы он объяснил профессору,
что нарушены его авторские права, что кто-то злоупотребляет именем
профессора (ведь мы точно знали, что профессор никому ничего не передавал)
и что в его собственных интересах немедленно и решительнейшим образом
опровергнуть авторство. Профессор, нисколько не колеблясь, выражает
полнейшее согласие с мнением заводилы, но, - говорит он, - прежде мне
необходимо ознакомиться с переводом. Заводила, крайне довольный, что дело
уладилось так просто, передает профессору журнал, а тот, прочитав перевод,
заявляет, что все правильно, что перевод сделан добросовестно, без
искажений, что статья входила в его последний сборник (тот самый сборник!)
и что он не видит причин отказываться от авторства.
Заводила хватается за голову: что такое, профессор! Этого просто не
может быть.
(Ведь он-то хорошо знает, что этого не может быть.) "Ну хорошо, я
раскрою все карты. Это, конечно, неудобно. Ну, каюсь - каюсь,
действительно нехорошо. Но, понимаете, профессор, вы не могли этого
сделать. Физически не могли. Сознаюсь, мы за вами наблюдали, можно
сказать, не спускали глаз. Вы не могли передать эту рукопись".
Профессор только пожимает плечами, никак не комментирует, но стоит на
своем.
Заводила убит вероломством профессора.
- Значит, вы готовы подписаться под любой фальшивкой, которую от вашего
имени напечатают наши политические противники? - с горечью говорит