"Орхан Джемаль. Война Хроника пяти дней " - читать интересную книгу автора

до него таксисты согласились, но по "расценкам военного времени". Слупили с
меня почти как с "лоха из Комсомолки".
Добровольческая тема возникла еще до начала войны, - в тот момент,
когда локальные бои за Нульскую высоту вели еще только грузинские
"миротворцы" и осетинские милиционеры. Новостные агентства тиражировали
патриотические сообщения о многочисленных казаках, которых их войсковые
атаманы сразу послали (вариант: собираются послать) на помощь братскому
осетинскому народу. Помимо казацких сообщений мелькала и информация о
добровольцах из соседних северокавказских республик.
На практике выяснилось, что на добровольческом сборочном пункте в пяти
километрах от Алагира собиралась исключительно молодежь из Северной Осетии.
Жаждущие понюхать пороху молодые ребята разбивались на отряды, рассаживались
на "Газели" и выдвигались к Рокскому тоннелю. Ходили разговоры, что за
тоннелем в Джаве будут раздавать автоматы и ставить конкретные задачи.
- Да я пойду на грузин без всякого оружия!.. С одним ножом пойду!.. -
весело кричал из проносящегося мимо микроавтобуса молодой осетинский парень.
В доказательства серьезности намерений, он словно саблей размахивал
здоровенным тесаком.
Другой парень с юмором рассказывал историю собственного похода на
войну:
- Я сюда прямо с работы. Вообще-то мы продаем сим-карты для мобильных
телефонов. Ну и сидели в офисе: в пять вечера рабочий день закончился и я с
приятелем, не заходя домой, отправился прямо сюда.
Соседи по Северному Кавказу были представлены одним единственным
добровольцем - чеченцем Алиханом:
- Я из Грозного, - рассказал он мне, - Мой отец российский военный, а
раньше был советским военным. Одно время мы жили во Владикавказе, отца сюда
перевели в самом начале девяностых. Нам тогда досталось, во время
осетино-ингушского конфликта: мы ведь тоже вайнахи. Но я все равно пошел
помогать осетинам против грузин. Даже свадьбу отложил: она у меня должна
была завтра быть. Теперь даже не знаю когда женюсь. После войны, наверное.
Казаков мне встретить не удалось, ни в Алагире, ни, позднее, в
Цхинвали. Представителей соседних республик, за вычетом Алихана, тоже среди
добровольцев не видел. Соседи вообще не больно то любят осетин. Говорят,
власти включили административный ресурс на всю катушку, пытаясь "поднять
население в едином порыве на помощь братскому народу", в соседней Ингушетии
вызывали всех ментов поголовно, предлагая писать заявления с просьбой
откомандировать в зону конфликта. В результате с полсотни офицеров вместо
заявления положили на стол начальству рапорты об отставке, для них осетины
были не братским народом, а погромщиками, выгнавшими ингушей из Осетии в
1992 году.
В целом под Алагиром царила атмосфера военно-спортивного праздника.
Будто впереди не война, а зарница. Будто не едут с той стороны автобусы с
беженцами, будто первая кровь уже не пролилась. Время от времени ребята
спохватывались, делано мрачнели и начинали проклинать "грузинских
оккупантов", передавая друг другу уже много раз повторенные сплетни о
зверствах и об осетинских ополченцах попавших в плен под селом Хетагурово,
которым прибывший грузинский министр обороны лично отрезал головы. При этом
обязательно подчеркивалась национальность министра:
- А ты знаешь, что он жид? Да-да! Потому у них и оружие израильское, и