"Марк Семенович Ефетов. Тельняшка?- моряцкая рубашка " - читать интересную книгу автора

- Какой же? - спросил Женя.
- Я так и знала, что способ этот тебе не известен: учиться прежде
всего самому, не надеясь, что кто-то сделает это за тебя.


СТРАШНАЯ НОЧЬ

Да, после нашей встречи в банке Женя стал меня уважать. Он
разговаривал со мной во время урока шёпотом, но всё равно мешал мне этим.
Он провожал меня, когда мы шли из школы, подстерегал меня в коридоре и во
дворе - мало ли где. Я не буду всё это вам подробно рассказывать, потому
что это неинтересно. Расскажу только, как Женя любил свою пятнистую кошку.
Он говорил мне о ней почти каждый день:
- Покормил я сегодня кошечку - будь здоров!
Или:
- Она у меня сегодня поела. Тяжела стала - не поднимешь.
Женя отказывался от кино, от завтрака, от леденцового петушка на
палочке - всё для того, чтобы отложить "кошечке" лишний пятак - покормить
её. Когда Женька накормил "кошечку" до отвала, то есть набил доверху
копейками, пятаками и другими монетками, он разбил эту гипсовую кошечку,
скупил редкие почтовые марки и стал ими спекулировать.
У Жени было любимое выражение: "А что я буду от этого иметь?"
Попросят у него книжку почитать. А он:
- А что я буду от этого иметь?
Скажут ему:
- Завтра идём всем классом в музей.
А он:
- А что я буду от этого иметь?
И так во всём. Главное у него было - обратить копейку в две, пятак -
в гривенник.
Да, мне кажется, что страсть к деньгам была у этих Ежиных, как это
говорят, фамильная, то есть я хочу сказать, что все они - и он, и его
папа-мама - больше всего на свете любили деньги.
Получив денежную машину, Илья Григорьевич Ежин два дня не мог ею
пользоваться. Дело в том, что днём он боялся это делать, чтобы не увидели
жена и Женя. Узнают, что станок печатает деньги - только бумагу
подкладывай, - и начнут требовать на то да на сё, начнут, как говорится,
шиковать, обратят на себя внимание, и тогда Ежину крышка.
Илья Григорьевич спрятал машину под кровать, вынул её ночью, крутанул
раз, крутанул два - всё обошлось хорошо. Машина работала почти бесшумно,
десятирублёвки вылетали исправно, и Ежин их ловко подхватывал на лету. Но
он очень увлёкся. Он думал, наверное, о том, сколько же можно таким
образом накрутить денег. В уме он складывал большие цифры и умножал. Он
приходил в неописуемый восторг. Он прямо-таки сходил с ума от привалившего
ему счастья. Ему хотелось кричать от радости. И Ежин крутанул ручку
слишком резко. Десятирублёвка выскочила, как стрела из лука. Пролетела
через всю комнату и ударила Женьку по толстой щеке, как может ударить
бумажный голубь, пущенный сильной рукой.
- Ай! - закричал Женя.
- Женечка, что с тобой? - проснулась жена Ежина, Софья Сергеевна.