"Игорь Ефимов. Архивы Страшного суда" - читать интересную книгу автора - В ней только половина эстонки. Мать русская, мужья были русские, и
говорит она по-русски лучше, чем тебя. - Половина, говоришь, - вдруг развеселился Валентин. - Это которая же - верхня, нижня? А? Ну, скажи? И тогда уговоримся: если она нам достанется в темном углу, эстонская половина - тебе, русская - мне. Годится? Ну? Так какая? Усмехаясь и покачивая головой, сержант взял руку приплясывавшего перед ним человечка, вынул из нее автомобильные ключи, пошел к дверям. - Верхняя? Нижняя? Русская? Эстонская? Валентин пришел в такой раж, что сорвал шляпу, бросил ее на пол и наступил ногой. Сержант натянул поверх свитера промасленный ватник, повесил через плечо связку водопроводных кранов. - Гаси-ка на минуту свет, пока я буду выходить. Он ушел. Валентин еще некоторое время покружил в темноте по вагончику, бормоча на все лады свою шутку и восхищенно всхлипывая, но в то же время привычно проверяя все мелочи. Занавески на окнах? Задернуты. Приемник-передатчик? Включен на нужную волну. Время сдачи дежурства в журнале? Отмечено. Призрачный силуэт человека в палисаднике переместился по экрану, устало опустился на край песочницы, подпер голову руками. Мальчик у освещенного стола как-то странно вытянулся, закинув лицо к потолку. В окуляре перископа маячило его беззащитно-белое горло. Безлюдная улица по-прежнему тихо обтекала вагончик снаружи, несла и уносила звоночки дальних трамваев, глухой шум портовых лебедок, хлопки 2 Мальчик медленно открыл глаза, подтянулся в кресле. Сел прямо. Отголоски последней сладкой судороги словно бы стекались обратно к чреслам, превращались в слабо ноющую боль. Голова кружилась. Он осторожно высвободил руку с намокшим платком, застегнулся, побрел в ванную. Отстирывая платок под теплой струей, всматривался почти с ненавистью в свое раскрасневшееся круглое лицо и вел тот бесконечный диалог с самим собой, который оплетал все его мысли последние два года. "Ну что, опять? - Этого больше не будет. - Да уж три раза, на сегодня хватит. - Второй можно не считать, я почти спал. - Сон тебе не помеха. - Этого не будет ни завтра, ни послезавтра. - Слыхали, слыхали. - В конце концов, все это делают. - Все, да не все. - Если не делать, можно сойти с ума. - А если делать? - Я найду себе девчонку, и мы будем с ней это делать нормально. - Кого ж это? Говорову из восьмого "Б"? Она, конечно, глазами тебя ест. Но ведь и пахнет при этом - не подойти. - Я найду. И может, даже женюсь. - В свои шестнадцать неполных? - Говорят, по специальному разрешению можно. - Специальное разрешение? Потому что рука слишком устала? - Я буду ждать, если надо, и два года. - Толик Моргенсон вот не дождался". Это был уже удар ниже пояса. Он скомкал платок и с яростью швырнул его в зеркало. Вспоминать о Толике было все еще очень страшно. Так страшно, что можно было пойти на все. Даже на то, чтобы сделать это еще раз. Лишь бы заглушить страх, отвлечься. |
|
|