"Н.Я.Эйдельман. Ищу предка" - читать интересную книгу автора

пребывания там я считаю потерянным и даже хуже, чем потерянным. Моя страсть
к стрельбе и к верховой езде сблизила меня с кружком любителей спорта, между
которыми были молодые люди сомнительной нравственности. Мы часто обедали
компанией: хотя на этих обедах бывали люди и посерьезнее, но частенько мы
пили не в меру, а затем следовали веселые песни и карты". Но Дарвин не был
бы Дарвином, если бы прямо вслед за этими строками не приписал: "Мне
следовало бы стыдиться потерянных таким образом дней и вечеров, но среди
моих друзей были такие славные юноши и всем нам было так весело, что я и
теперь вспоминаю это время с удовольствием",
Черный список слабостей и недостатков завершается тонким научным
выводом: "Удивительно, что при таких средних способностях я мог все же
оказать значительное влияние на взгляды людей науки по некоторым важным
вопросам".
Естественно, такой объективный исследователь не мог быть односторонен -
и вот уже следует продуманный список доводов "во здравие".
Разумеется, Дарвин не забывает, что ему сопутствовали благоприятные
жизненные обстоятельства. Приличное состояние обеспечивало "достаточное
количество свободного времени", а плохое здоровье "хотя и отняло у меня
несколько лет, зато избавило меня от потери времени на развлечения и
светскую жизнь".
К счастливейшим случайностям Дарвин относит и то обстоятельство, что
его когда-то взяли в пятилетнее плавание вокруг света на корабле "Бигль".
Отец не хотел его отпускать, но поддался уговорам дяди. Капитану же "Бигля"
поначалу не понравилась форма носа молодого Дарвина, свидетельствовавшая о
"недостатке энергии и решимости".
"Путешествие на "Бигле", - пишет Дарвин, - было самым важным событием
моей жизни, определившим всю мою последующую деятельность, а между тем оно
зависело от такого ничтожного обстоятельства, как предложение моего дяди
прокатить меня за тридцать миль в Шрюсбери (к отцу), чего другой дядя,
конечно, не сделал бы, и от такого пустяка, как форма моего носа".
Но и в жизни и в теории Чарлз Дарвин, уважая всяческие случайности, еще
больше ценил и искал закономерности, и поэтому рядом со строками, способными
кое-кого умилить своей чрезмерной скромностью, появляются отрывки, способные
поразить кое-кого ужасной нескромностью:
"Я, по-видимому, превосхожу большинство людей своим умением замечать те
факты, которые обычно ускользают от многих, и с большим вниманием наблюдать
за ними. Мое трудолюбие в собирании и наблюдении фактов, кажется, не могло
бы быть большим. Но, что всего важнее, меня влекла к естествознанию
страстная и никогда не изменявшая любовь". Эта любовь занимает Дарвина -
ученого как важное отличительное свойство его индивидуальности: "Страсть к
собиранию коллекций, которая делает из человека или натуралиста-систематика,
или скупца. была во мне очень сильна, страсть, очевидно, врожденная, а не
привитая воспитанием, так как она не проявлялась ни у сестер, ни у брата".
В "Автобиографии" упоминается о двух примечательных ситуациях,
вызвавших у Дарвина удивление и непонимание.
Первый эпизод связан с университетским товарищем Грантом: "Он был
несколькими годами старше меня, и, как мы с ним познакомились, я уже не
помню. Он напечатал несколько превосходных работ по зоологии, но, получив
профессорскую кафедру при Лондонском университете, перестал заниматься
наукой, чего я никогда не мог понять. Я его знал очень хорошо; под внешней