"Н.Я.Эйдельман. Ищу предка" - читать интересную книгу автора

незапамятные века.
Когда Дарт спустился в мрачные, извилистые коридоры пещеры Макапансгат,
он обнаружил древние следы огня и решил, что открыл тех, кто сыграл для
человечества роль Прометея, принесшего пламя. Найденные затем кости нового
австралопитека дали повод для имени "австралопитек Прометен".
Но в той же пещере Дарт нашел и сравнительно свежие кости - память об
отчаянном, безнадежном 25-дневном сопротивлении восставших туземцев против
армии Трансвааля в XIX веке.
Смешение звериного и цивилизованного, новейшей науки со старейшими
предрассудками, Йокнапатофы с холодильниками и пулеметами - все это
присутствует при знакомстве с великими южноафриканскими антропологическими
открытиями.
Подобные противоречия причудливо сочетались, например, в ныне покойном
Роберте Бруме. Я не могу судить с достаточной полнотой о взглядах этого
человека, но все же располагаю его собственными трудами и воспоминаниями
современников.
Может быть, и среди читателей этой книги найдутся те, кто предполагает,
будто ученые делятся на твердокаменных дарвинистов и кровожадных расистов.
Как все было бы просто и понятно, если бы научный мир состоял только из этих
двух племен!
Но мир, к сожалению, или, наоборот, к счастью, устроен чрезвычайно
сложно. Кроме двух полюсов, "братство всех, независимо от цвета кожи" и
"бей, режь, не допускай другой цвет!" - кроме двух полюсов, есть и такие
географические широты:
- Ах, я понимаю, нужно равенство, но все же я не люблю этих черномазых!
- Ну ладно, а выдал бы ты свою дочь за негра?
- Вы знаете, в конце концов эти цветные сами во многом виноваты...
Доктор Роберт Брум был, очевидно, куда тоньше, умнее и, может быть,
лучше всех перечисленных. "Гениальный ученый Южной Африки, оригинальный ум,
всегда готовый к полемике", - вот как отзывается о Бруме другой
замечательный ученый, Ральф Кенигсвальд.
Сам Роберт Брум с улыбкой рассказывает, например, следующий эпизод: в
мае 1947 года в уже известном "месторождении" Штеркфонтейн он сделал
замечательное и эффектное открытие - целый череп австралопитека, расколотый
надвое, так что каждая половинка была вкраплена в известковую стену и можно
было, не трогая находки, заглянуть в мозговую полость, обрамленную
маленькими известковыми кристаллами. "Я видел много занятного в моей долгой
жизни, - пишет Брум, - но это было самым потрясающим моим наблюдением".
Открытие описали газеты, а через несколько дней в каменоломню явился
пастор и вступил в беседу с Даниэлем, туземным помощником Брума. Пастор
спросил, правда ли, что найден целый череп. Даниэль ответил: "О да, я могу
показать фотографии". Пастор рассмотрел фото и сказал, что все равно не
верит в ископаемую обезьяну, близкую к человеку. "Я боюсь, - пишет Брум, -
что мнение Даниэля об этом пасторе было не слишком высоким". Ученый поясняет
при этом, что Даниэль около двадцати лет служил в Трансваальском музее,
сделал массу находок в пещерах и как охотник за окаменелостями "ценился на
вес золота".
Все эти разумные высказывания и положительные черты ученого, однако,
благополучно соседствовали с иными.
Кажется странным, как такой крупный специалист может сочувственно