"Н.Я.Эйдельман. Ищу предка" - читать интересную книгу автора

в ужасе встали на задние лапы, схватили в передние "первые попавшиеся
предметы", каковыми, естественно, могли стать кости съеденных животных, и
пошли в люди.
Поскольку антилопу, быка, гиену может поймать и одолеть только группа
австралопитеков, мы уверены, что у них были стаи, сообщества, зародыш
человеческого общества. И уж можно вообразить, как они несутся с длинными
костями в руках по унылым африканским равнинам, окружая павианов.
Но прошло немного времени, и отличная теория Дарта несколько
поколебалась и дала трещины под интенсивным огнем критики и сомнений.
Насчет орудий и огня возникло сначала недоверие умозрительное: слишком
уж обезьяны эти австралопитеки, чтобы быть человеком, австралоантропом. Брум
считал, что пепел в пещере - след степного пожара, другие специалисты
находили, что кости антилоп и других крупных животных вряд ли могли быть
объедками со стола австралопитеков и скорее напоминали остатки пиршества
гиен или других хищников.
Не появлялась ли голодная умная обезьяна, чтобы доедать за хищниками;
кстати, изучение австралопитековых зубов все больше говорило об их
пристрастии к растительной пище.
Авторитет "южных обезьян" подрывался с разных сторон. Точные расчеты,
сделанные по многим черепам, отбросили гипотезу о большом мозге. 520
кубических сантиметров - вот каков средний его объем (от 335 до 600). Это не
больше, чем у гориллы, хотя следует учитывать, что австралопитеки много
мельче, и, значит, относительно веса тела они были мозговитее современных
человекообразных обезьян.
В 1949 году помощник Брума Робинсон вел успешные раскопки в уже
известной несколькими находками пещере Сворткранс, добывая черепа и челюсти
крупных парантропов. Внезапно в одном из "гнезд" была замечена челюсть,
несравненно более человеческая, чем все, что находили до сих пор. По всем
признакам это был уже примитивный человек, по зубам и размерам мозга
соответствовавший питекантропу.
"Телантроп капский Брума и Робинсона" - так был наименован этот новый
член почетной семьи ранних людей. Появившись, он сразу вызвал новые мысли:
судя по всему, жил он в одно время с австралопитеками, и обилие в той же
пещере австралопитековых костей, возможно, было результатом завтраков,
обедов, полдников и ужинов африканского питекантропа.
К этому времени древность австралопитеков, первоначально казавшаяся
очень большой, сильно уменьшилась. Подсчитав кости диких животных,
сопровождавших австралопитеков, специалисты вычислили, что самым древним
двуногим обезьянам из Штеркфонтейна не более миллиона лет, а самым молодым
(Кромдраа) не менее пятисот тысяч. 500 тысяч- миллион лет, время
австралопитеков. Но это и время их цивилизованного современника, телантропа.
Это и время яванских питекантропов!
И тогда-то стала обозначаться иная панорама человеческой истории.
Если австралопитеки и питекантропы жили в одно и то же время, то,
вероятно, вторые не могли произойти от первых. Мудрый питекантроп был
страшен и непобедим для австралопитека, даже двуногого и взявшего в руку
кость. "Австралопитек - плохой ученик. Он застрял на школьной скамье
жизни", - пишет Кенигсвальд.
Но стремление, пусть несбывшееся, австралопитеков к очеловечиванию,
несомненно, было. Если б им не помешали, то сейчас, в наши дни, они,