"Борис Петрович Екимов. Родительская суббота (Рассказы разных лет) " - читать интересную книгу автора

пять-шесть лещей, а кто и больше.
Народу на причале собиралось довольно много. Взрослые леща добывают,
мальчишки - бычков и всякую мелочь.
Я не ловил. Я лишь сидел на чугунном, за день нагретом кнехте, радуясь
просторным воде и небу да развлекаясь рыбачьей суетой. Люди приходили одни
и те же, здешние, и я к ним понемногу привык, особенно к завсегдатаям, стал
узнавать их, здороваясь и порой беседуя.
Погода случалась всякая. Бывали тишь и покой, и тогда, особенно
вечером, народу собиралось множество: порыбачить, просто отдохнуть. Но
случалось и другое: ветер, волна. Людей немного. Лишь завзятые рыбаки.
Среди них - мальчик лет десяти ли, двенадцати, по имени Гриша. Черноглазый,
приятный налицо, но не больно ухоженный: заношенные спортивные брюки,
рубашонка, худенький, бледноватый. Он проводил у воды, на причале, чуть не
круглые сутки. По утрам немудреною удочкой ловил всякую мелочь.
Приятели-сверстники относились к нему очень уважительно, часто призывая на
помощь:
- Гриша, у тебя свинца нет на грузило?
- Гриша, привяжи крючок...
Гриша да Гриша... Он никому не отказывал: и грузило, и поплавок в
своей сумке найдет, и крючок поможет привязать узлом-"восьмеркой", а вовсе
малым ребятам установит нужную глубину для верхоплавки, для бычка - кому
что желательно.
Вечерами, во взрослой компании, Гришина подмога, конечно, никому была
не нужна. И он словно завороженный сидел возле своих удочек, неприметный в
сумеречной густеющей тьме. По всему было видно, что этого мальчишку дома не
больно и ждут.
Скоро углядел я и Гришиного отца, батяней он себя называл. Обычный
пьющий мужичок, тут с первого взгляда все ясно: черноликий, в потрепанной
одежонке. Но из шебутных: разговорчивый, суетной. Бегает, мельтешит от
одного рыбака к другому. И сына не забывает: подскочит к нему, даже
присядет рядом.
- Ловишь, Гриша?.. А глубина? А насадка? Твой батяня тоже ловил. - Это
он о себе повествует. - И спиннинг хороший был, кто-то упер. Твой батяня
ловил. И будет ловить. В город поеду, куплю катушки, и тогда... Мы с тобой,
сынок...
На долгие речи у Гришиного батяни времени нет.
К одному, к другому подсел. Не столько на воду да поплавки глядит,
сколько ищет обычной поживы. У серьезных рыбаков, из тех, что приходили на
всю ночь, у них имелся запас, "на случай", чтобы не озябнуть. Но не для
Гришиного батяни. А он все равно стрекочет - попытка не пытка, к одному
рыбаку да к другому пристроится. Но в конце концов удаляется, не забыв
напоследок о сыне:
- Ты долго-то не будь... Мамка заругает.
Мальчик обычно молчит, сторожа свои снасти.
Однажды был зябкий и ветреный вечер. Народу на причале немного, лишь
люди взрослые. Из детворы один только Гриша пристроился, скорчившись в
ненадежной затишке, под выступом причального съезда, и сидел там. В обычной
своей рубашонке, без головного убора. Откуда ни возьмись объявился батяня.
Пострекотал возле одного да другого. Углядел сына:
- Рыбалишь, сынок... - И обычное: - Ты долго-то не будь.