"Борис Петрович Екимов. Родительская суббота (Рассказы разных лет) " - читать интересную книгу автора

А уже, считай, ночь на дворе. И было подался прочь с неуютного,
ветреного причала, но лишь в последний миг, сообразив, снял пиджачок,
накрыл им сына, наказав:
- В чулане потом повесишь. Я утром заберу.
- А ты сам не замерзнешь?
- Да я чего... - передернул батяня плечами.
- Он найдет, чем согреться... - сказал кто-то из рыбаков.
- Это уж точно... - хохотнул батяня, торопясь в поселок.
В дневную пору я видел батяню то там, то здесь: с какими-то железками
- значит, при деле; у магазина, где торговали дешевым разливным пивом; в
сени деревьев, в веселой компании таких же, как он.
Всегда говорлив, всегда, как говорится, "выпимши", энергичен: "Счас,
счас... Заделаем... Нет вопросов..." - чего-то обещает и тут же куда-то
мчится развинченной легкой походочкой. Кепочка - чуть набекрень,
затасканный пиджачок, рубашечка в клетку, разношенные сандалии на босу
ногу. Днем - в поселке, вечером появится порой на причале. С одним да
другим перекинется словом, покурит. Ко мне подходил, толкуя о леще да
жерехе, но в глазах наивная детская надежда: "Может, здесь повезет..." Не
везло. И он уходил со вздохом, напоследок не забыв наказать своему Грише:
- Долго не будь, сынок... Мамка заругает.
Говорливый мужичок, сыплет обычными шуточками: "Мы работы не боимся...
Лучшая рыба - это колбаса..."
Тараторит, машет руками, а глаза не больно веселые, куда-то все в
сторону глядят. Дело понятное: побейся-ка целый день, на питье добывая, а
вечером - выволочка от жены, пусть и привычная, но от этого не легче.
Пьяницам, им тоже не позавидуешь. Не сахарная у них жизнь.
Может, оттого порой и куражатся. И чаще всего кураж дурной. "Не
уважаешь?" Значит - ножик ли, ружье, а нынче и автомат... Что попадет под
руку. Режь да стреляй, коли "не уважают".
Это покойный мой дедушка, Алексей Васильевич, был иным. Иногда выпьет
рюмку-другую, приходит домой под хмельком, веселый и заявляет с порога:
"Дорогие мои детки! Хотите меня бейте, а хотите убейте, но я выпил и буду
вам на гармошке играть".
"А мы радуемся, - вспоминает моя мать. - Он на гармошке играет, а мы
все поем и пляшем. Праздник..."
Нынче чаще всего пьют не рюмочку-другую, и "веселье" для домашних
нелегкое.
Вот и наш землячок-полковник: "Не уважаете? Будем стрелять..."
Прославился.
Про подвиг Гришиного батяни никто не узнал. А ведь тоже был пьяный.
Крепко поругались в семье. Все на него: жена, дочка и сын. И тот же
хмельной кураж: "Не уважаете?.. Буду казнить..." А под рукою не что-нибудь,
а боевая граната.
Наверняка он просто хотел попугать. Шумливую свою жену и дочку,
которая тоже голос начала поднимать. Конечно, хотел их как следует
пугануть. Не переорешь ведь баб...
И конечно, все - дело случая. Допекли... А когда допекут, в сердцах
чего не наделаешь. Вот и батяня наш в этой домашней ссоре вскипел,
взбеленился, тем более дурной хмель в голове.
- В бога мать! С такой жизнью! Всех вас... - Ухватил эту злосчастную