"Антуан Мари Роже де Сент-Экзюпери. Военный летчик" - читать интересную книгу автора

только победе. Победа цементирует, победа строит. И каждый, не щадя сил,
носит камни для ее здания. А поражение погружает людей в атмосферу
растерянности, уныния, а главное - бессмыслицы.
Потому что прежде всего они просто бессмысленны, эти наши задания. С
каждым днем все более бессмысленны. Все более губительны и все более
бессмысленны. У тех, кто отдает приказы, нет иного средства задержать
лавину, как только бросить на стол свои последние козыри.
Мы с Дютертром - козыри, и мы слушаем, что говорит нам майор. Он ставит
задачу на сегодняшний день. Мы должны совершить дальний разведывательный
полет на высоте десять тысяч метров и на обратном пути, снизившись до
семисот метров, засечь скопление танков в районе Арраса. Все это он излагает
таким тоном, словно говорит:
"- Потом сверните во вторую улицу направо и идите до первой площади;
там, на углу, купите мне в киоске коробку спичек...
- Ясно, господин майор".
Ровно столько же пользы в нашем задании. И в словах, которыми оно
излагается, ничуть не больше лиризма.
Я говорю себе: "Безнадежное задание". Я думаю... думаю о многом. Я
подожду, если останусь жив, пока наступит ночь, и тогда буду размышлять.
Если останусь жив... И с легкого-то задания возвращается один самолет из
трех. Когда оно довольно "скверное", вернуться, конечно, труднее. И здесь, в
кабинете майора, смерть не кажется мне ни возвышенной, ни великой, ни
героической, ни трагичной. Она - лишь признак развала. Его результат. Группа
потеряет нас, как теряют багаж в сутолоке железнодорожной пересадки.
Разумеется, у меня есть и совсем иные мысли о войне, о смерти, о
самопожертвовании, о Франции, но мне недостает руководящей идеи, ясного
языка. Я мыслю противоречиями. Моя истина разъята на куски, и рассматривать
их я могу только каждый в отдельности. Если я останусь жив, я подожду, пока
наступит ночь, и тогда буду размышлять. Благословенная ночь. Ночью разум
спит и вещи предоставлены самим себе. То, что действительно важно, вновь
обретает цельность после разрушительного дневного анализа. Человек вновь
соединяет куски своего мира и опять становится спокойным деревом.
День отдается семейным ссорам, ночью же к человеку возвращается Любовь.
Потому что Любовь сильнее этого словесного ветра. И человек садится у окна,
под звездами, - он снова чувствует ответственность и за спящих детей, и за
завтрашний хлеб, и за сон жены, такой хрупкой, нежной и недолговечной.
Любовь - о ней не спорят. Она есть. Пусть же наступит ночь, чтобы мне
раскрылось нечто достойное любви! Чтобы я задумался о цивилизации, о судьбах
человека, о том, как ценят дружбу в моей стране. И чтобы мне захотелось
служить некой властной, хотя, быть может, еще и неосознанной истине...
А сейчас я похож на христианина, которого покинула благодать. Я вместе
с Дютертром, разумеется, исполню свою роль, исполню ее честно, но так, как
свершают обряды, когда в них уже нет религиозного смысла. Когда их уже
покинул Бог. Если я останусь в живых, я подожду, пока наступит ночь, чтобы
немного пройтись по дороге, пересекающей нашу деревню, и там, в моем
благословенном одиночестве, я, быть может, пойму, почему я должен умереть.

II

Я пробуждаюсь от своих мечтаний. Майор удивляет меня странным