"Антуан Де Сент Экзюпери. Цитадель" - читать интересную книгу автора

смотрели и не узнавали. Иногда мы слышали глухое ворчанье и догадывались,
что приближается час кормежки. Берберы бытовали, позабыв, что значит
горевать и хотеть, любить и ненавидеть. Они не мылись, не уничтожали
паразитов. Пошли болезни, язвы. От поселения стал исходить смрад. Мой отец
опасался чумы. И вот что он сказал:
- Я должен разбудить ангела, что задыхается под этим гноищем. Не их
почитаю я, но Господа, который и в них тоже...

XII

- Вот одна из великих загадок человеческой души, - сказал отец. -
Утратив главное, человек даже не подозревает об утрате. Разве знают об
утрате жители оазиса, стерегущие свои припасы? Откуда им знать о ней, раз
припасы при них?
На прежних местах дома, овцы, козы, горы, но они уже не царство. Не
ощущая себя частичкой царства, люди, сами того не замечая, понемногу
ссыхаются и пустеют, потому что все вокруг обессмыслилось. На взгляд все
осталось прежним, но бриллиант, если он никому не нужен, становится дешевой
стекляшкой. Твой ребенок, он больше не подарок царству, не драгоценность. Но
ты пока не знаешь об этом, ты держишь его на руках, а он тебе улыбается.
Никто не заметил, что обеднел, потому что в обиходе у нас все те же
вещи. Но каков обиход бриллианта? Для чего он, если нет праздничного
торжества? Для чего дети, если не существует царства и мы не мечтаем, что
они станут воителями, князьями, зодчими? Если судьба их быть слабым комочком
плоти?
Люди не знают, что царство вскармливает их, как мать младенца, что оно
питает душу, словно спящая где-то вдали и словно бы несуществующая
возлюбленная. Но ты ее любишь, и благодаря твоей любви обретает смысл все,
что с тобой происходит. Ты не слышишь ее тихого дыхания, но благодаря ему
мир сделался чудом. Князь шагает по росистой траве на рассвете, и, пока не
проснулись его землепашцы, царство бодрствует в его сердце. И вот что еще
загадочно в человеке: он в отчаянии, если его разлюбят, но когда
разочаруется в царстве или разлюбит сам, не замечает, что стал беднее. Он
думает: "Мне казалось, что она куда красивее... или милее..." - и уходит,
довольный собой, доверившись ветру случайности. Мир для него уже не чудо. Не
радует рассвет, он не возвращает ему объятий любимой. Ночь больше не святая
святых любви и не плащ пастуха, какой была когда-то благодаря милому сонному
дыханию. Все потускнело. Одеревенело: Но человек не догадывается о
несчастье, не оплакивает утраченную полноту, он радуется свободе - свободе
небытия.
Тот, в ком умерло царство, похож на разлюбившего. "Мое усердие -
наваждение идиота!" - восклицает он. И прав. Потому что видит вокруг коз,
овец, дома, горы. Царство было творением его влюбленного сердца.
Для чего женщине красота, если мужчины не вдохновляются ею? Чем
драгоценен бриллиант, если никто не жаждет им обладать? Где царство, если
никто ему не служит?
Влюбленный в чудесную картину хранит ее в своем сердце, живет и
питается ею, как младенец материнским молоком, она для него суть и смысл,
полнота и пространство, краеугольный камень и возможность подняться ввысь.
Если отнять ее, влюбленный погибнет от недостатка воздуха, словно дерево с