"Борис Ельцин. Президентский марафон (мемуары)" - читать интересную книгу автора

виде. Как будто глядишься в мутное зеркало.
Лег в больницу с тяжелым сердцем (и в прямом, и в переносном смысле). И
к Лебедю отношение у меня осталось странное, двойственное. С одной стороны,
я ему благодарен за то, что он взял на себя публичную ответственность и
установил быстрый мир в Чечне. И хотя этот мир оказался недолговечен, плохо
скроен, но и продолжать войну не было у меня ни морального права, ни
политического ресурса.
Увы, генерал Лебедь оказался очень шумным, но очень слабым политиком.
Может быть, на наше счастье.
Впрочем, сегодня он уже не генерал, а губернатор. Хочу верить, эта
школа жизни его чему-то научит. Ведь человек он все-таки яркий,
неординарный...
Я боюсь, что, выстраивая в этой главе такую "генеральскую формулу",
обижу многих честных военных.
Многие генералы знают, как высоко я ценил и ценю их заслуги перед
Отечеством. И как доверял им. Но и не писать о другой, менее приятной для
меня истории отношений я не могу. Слишком часто, как мне кажется, на этом
отрезке истории, в 1993-1996 годах, страна зависела от решений генералов, от
их публичного и закулисного поведения. Россия лоб в лоб столкнулась с
генеральской логикой и генеральским апломбом. Наверное, есть в этом и моя
вина.
... С особенным сожалением я вспоминаю еще одного генерала, который
сыграл особую роль в моей личной истории. Долгие годы он был мне близок и
по-человечески, и по-товарищески, и я долгие годы считал его своим
единомышленником. Я говорю о генерале Коржакове, начальнике охраны
президента.
В книге Александра Васильевича, говорят, много неправды, грязи. Но я ее
читать не стал, не смог пересилить брезгливость. Знаю одно: он, который
десять лет окружал меня заботой, клялся в преданности, закрывал в прямом
смысле своим телом, делил со мной все трудности, неустанно искал, разоблачал
и выводил на чистую воду моих врагов (вот в этом усердии, кстати, и кроется
корень нашего расхождения), в самый тяжелый момент моей жизни решил
подставить мне подножку...
Почему это случилось?
За несколько лет перескочив из майоров "девятки" (службы охраны) в
генеральский чин, приобретя несвойственные для этой должности функции,
создав мощную силовую структуру, пристроив в ФСБ своего друга Барсукова,
который до этого прямого отношения к контрразведчикам не имел, Коржаков
решил забрать себе столько власти, сколько переварить уже не мог. И это его
внутренне сломало. Для того чтобы стать настоящим политиком, нужны совсем
другие качества, а не умение выслеживать врагов и делить всех на "своих" и
"чужих". В том, что Коржаков стал влиять на назначение людей и в
правительство, и в администрацию, и в силовые министерства, конечно, виноват
целиком я. Коржаков был для меня человеком из моего прошлого, из прошлого,
где были громкие победы и поражения, громкая слава, где меня возносило вверх
и бросало вниз со скоростью невероятной. И с этим прошлым мне было очень
тяжело расставаться.
... Но все-таки расставаться было надо.
Когда рухнул всесильный КГБ, в нашем политическом пространстве
проступила невиданная доселе политическая свобода. Люди в погонах