"Мирча Элиаде. Девица Кристина (фантастический реализм) " - читать интересную книгу автора

Егор вытер руку о пиджак.
- Уходи, я тебя прошу! - заклинала Санда. - И прими таблетку хинина.
Егора только раззадорил этот умоляющий голос, это наваждение, границ
которого он еще не знал, эти слова, в смысл которых он не мог проникнуть.
- Не уйду, пока ты не скажешь, куда вы собираетесь.
- Не беспокойся об этом, друг мой любезный, - сказала Санда.
Егор вздрогнул, возвращенный к событиям прошедшей ночи; одна за другой
вставали в памяти подробности...
- Ты не рад, что я тебя так называю? - грустно удивилась Санда.
Егор заглянул ей в глаза, пытаясь подчинить ее своей воле, взять под
охрану, но она уходила, ускользала, она не давалась ему в руки, эта теплая,
манящая жизнь.
- Ты, Санда, никогда меня так не зови, - сказал он. - Никогда!
Санда тихонько заплакала. Совершенно не замечая ни ее слез, ни
интимного разговора между молодыми людьми, к ним подошла г-жа Моску.
- Если вы будете медлить, они вас заедят... К тому же тут такой
холод... Да, заедят. Как всех наших кур, гусей и коров... Где они все
теперь, где?..
Егор обернулся к ней и произнес с расстановкой:
- Мне очень жаль, г-жа Моску, но Санда должна лечь в постель и лежать,
пока я не приведу доктора.
Натолкнувшись на столь решительный отпор, г-жа Моску смолкла, в
растерянности переводя взгляд с Егора на г-на Назарие. Было видно, что она
не очень хорошо понимает, зачем они здесь, у постели ее дочери.
- Может быть, вы и правы, - наконец согласилась она. - Вы оба ученые
мужи, вам виднее... Но закройте же поскорее окна. Это нужно сделать прежде
всего, закройте все окна!
Егор, еще не опомнясь от своей неслыханной смелости, обеими руками
пытался удержать Санду - она билась, вырываясь из последних сил, бормоча:
- Я должна идти, ради мамы, как ты не понимаешь. Больше никого не
осталось - ни птиц, ни коров, ни собак!..
Г-н Назарие тоже подошел к ним, бледный, ломая пальцы. Далекий,
зловещий гуд стоял в воздухе, хотя комары роились уже вокруг его головы,
вызванивая тягостную, как болезнь, мелодию.
- Пусти, Егор, - потерянно просила Санда. - Иначе будет еще хуже...
Иначе я вообще не поправлюсь...
"Боже, отчего вдруг такой холод в комнате", - подумал Егор. У г-на
Назарие зуб на зуб не попадал, он стоял рядом с ними, белый как мел,
застывший - только изредка встряхивая головой, отгоняя комаров.
- Закройте же окно, - напомнил ему Егор.
Профессор с опаской шагнул к окну, но замер на полпути. Он тоже вел
себя как в гипнотическом, недобром сне. И все-таки - как ясно он понимал то,
что тут творилось! Теперь все связалось: тошнотворная баранина первого
вечера и загадочные речи экономки, вымершая птица... и этот пес, который
бросился им под ноги, его панический вой, его дыхание - дыхание зверя,
которого травит невидимая погоня.
- Что же вы не закрываете? - снова раздался голос Егора.
Какой промозглый, неестественный холод! Откуда эти воздушные провалы в
комнате, где только что витал запах девичьей крови?..
Г-н Назарие подошел к окну. Ему было страшно выглянуть наружу - глупый,