"Мирча Элиаде. Девица Кристина (фантастический реализм) " - читать интересную книгу автора

нервный страх, который он не мог перебороть. Он взялся за оконную ручку. В
первый момент ему показалось, что из сада за ним пристально следит женщина,
ловя каждый его жест, будто ожидая от него чего-то, какого-то важного
поступка. Было еще достаточно светло, краски неба выцвели и размылись;
пространство здесь было другим и другим - воздух. Моргнув, г-н Назарие
увидел в цветнике напротив окна Симину. От растерянности он изобразил что-то
вроде улыбки. Девочка склонила головку с неописуемой грацией. Но тут же
выдала себя, стрельнув глазами куда-то высоко, много выше окна. "Она не меня
ожидала увидеть, - понял г-н Назарие. - Она ждала кого-то другого, и не
здесь, в окне, а там..." Симина тут же осознала свою ошибку и выбежала из
цветов, протягивая руки к г-ну Назарие. Но он уже без улыбки и молча,
опустив глаза, захлопнул створки окна. Холод в комнате стал как будто не
таким гнетущим. Профессор долго, в изнеможении, простоял не двигаясь.
Комариный звон приблизился и охватывал его теперь со всех сторон,
навязчивый, выматывающий, рождая в голове профессора страшную мысль: что,
если он никогда не очнется от этого томительного сна, не вырвется из этого
горячечного, бредового мира?..

VIII

Егор вернулся со станции уже около десяти вечера. Ему с трудом удалось
дозвониться в Джурджу, вызвать врача. К местному, живущему в селе по
соседству, он доверия не испытывал.
Усадьба казалась освещенной слабее, чем обычно. Г-жа Моску, г-н Назарие
и Симина поджидали его в столовой. У накрытого стола хлопотала пожилая
женщина в платке, замотанном наподобие тюрбана. Все молчали. Г-н Назарие,
бледный, смотрел в пустоту, как узник сквозь решетку.
- Сегодня мы поужинаем весьма и весьма скромно, господа, - объявила
г-жа Моску. - Кухарка ушла в деревню и не вернулась. Боюсь, что мы остались
без кухарки... Сегодня нам будет прислуживать кормилица...
"Итак, это кормилица", - сказал себе Егор, - глядя на нее
повнимательнее. Странная женщина, без возраста, а какая походка! Как будто
она всю жизнь прикидывалась хромой, а теперь решила вдруг бросить
притворство и с непривычки то и дело натыкалась на мебель. Тюрбан был низко
надвинут на лоб - виднелся только белый нос, широкий, расплющенный, и рот -
как подмерзшая рана, с синюшными, шершавыми губами. Глаза прочно смотрели в
пол.
- Как бы то ни было, но мамалыга с молоком и брынзой для нас
найдется, - закончила г-жа Моску.
Сели за стол. При этом г-н Назарие проявил признаки беспокойства,
словно его только что разбудили.
- Как чувствовала себя Санда? - спросил Егор.
Никто не ответил. Г-жа Моску уже принялась за еду и, без сомнения, не
услышала вопроса. Симина с видом примерной девочки тянулась за солонкой. Г-н
Назарие снова ушел в себя.
- Что-то случилось? - обратился к нему Егор после долгих минут
молчания.
- Нет, - ответил профессор. - Когда мы уходили, она спала. По крайней
мере, хочется надеяться... Если это был не обморок...
Он поднял глаза от тарелки и жестко взглянул на Егора.