"Мирча Элиаде. На улице Мынтулясы " - читать интересную книгу автора

не имеют", - разъяснял Алдя, запуская руку в мешок и пересыпая золотые.
______________
* Бан - мелкая монета, составляющая одну сотую лея.

- Колоссальный иллюзионист! - воскликнул хозяин кабинета.
- Действительно колоссальный! - подтвердил Фэрымэ. - Я заглянул в мешки
с золотыми. "Они, господин директор, уже не имеют хождения!" - предупредил
меня Алдя. И вправду, там оказались талеры Марии Терезии, монеты времен
Петра Великого и множество турецких... Но все это было пустяком по сравнению
с тем, что мы увидели потом. Когда народу набилось в шатер до отказа, вышел
Доктор. Был он во фраке и в белых перчатках. Длинные иссиня-черные усы
тщательно закручены. Он хлопнул в ладоши, и из-за занавеса появилась Оана,
Она единственная осталась такой, какой я ее знал. Она ни в чем не
изменилась, хотя и была одета по-другому. В белом трико, облегавшем ее тело,
она казалась настоящим изваянием. Доктор поднял руку и поймал в воздухе
коробочку, величиной не более тех, в каких продают в аптеках пилюли. Он
принялся ее растягивать, и та на глазах стала увеличиваться. Доктор
растягивал ее то с одного бока, то с другого, то сверху, то снизу до тех
пор, пока не вырос ящик метра два в длину, а также в ширину и в высоту. Он
дал этот ящик Оане, и она подняла его на вытянутых руках над головой.
Теперь, Когда Оана стояла неподвижно, держа огромный ящик, она еще больше
была похожа на статую, она казалась кариатидой. Доктор с весьма довольным
видом прошелся перед ней, потом опять поднял руку и на этот раз поймал
спичечный коробок. Достав из него несколько спичек, поколдовал над ними и
сотворил лестницу, которую и прислонил к ящику. Потом, обращаясь к публике,
воскликнул, делая широкий жест: "Уважаемые власти, прошу вас!" Но поскольку
никто не решился выйти вперед, Доктор стал приглашать поименно, словно знал
этих людей с незапамятных времен: "Господин примарь, прошу, господин
примарь, вместе с примарицей! И Ионела возьмите с собой... Начальник поста,
господин старшина Нэмалосу, прошу вас сюда. И вас, господин учитель..."
Одного за другим вызывал он людей из толпы, брал за руку и просил,
поднявшись по лестнице, войти в ящик. Люди нерешительно топтались, но,
оказавшись у лестницы, послушно поднимались наверх и исчезали в ящике. Так в
ящике оказались примарь и примарица с сынишкой Ионелом, школьный учитель,
начальник жандармского поста, помощник примаря со своим многочисленным
семейством, потому как явился он на представление с тремя невестками, а те,
соответственно, со своими детишками. Вслед за ними Доктор стал выкликать по
именам всех подряд, без разбора, и таким образом в ящике исчезло еще человек
тридцать-сорок. Самым последним Доктор пригласил священника, который только
что явился. Шагнув навстречу толпе, он воскликнул: "Прошу вас, батюшка,
прошу, святой отец!.." Священник сначала противился: "Это что за
дьявольщина, Доктор?" - "Прошу, ваше преподобие, все собственными глазами
увидите..." Батюшка, некогда осанистый и видный мужчина, а теперь уже
старик, как бы против своей воли медленно поднялся по лестнице и исчез в
ящике. Оана все это время стояла совершенно неподвижно, словно держала на
руках всего лишь какой-нибудь платок. После того как пропал и священник,
Доктор поднялся по лестнице и принялся манипулировать с ящиком. Он
постукивал по нему то сверху, то снизу, то по бокам, поглаживал его и давил
обеими руками. Когда ящик уменьшился наполовину, он взял его из рук Оаны и
на глазах у собравшихся принялся вновь давить на него и постукивать. Через