"Джордж Элиот. Миддлмарч (Картины провинциальной жизни)" - читать интересную книгу автора

обрамлены рыжеватыми бакенбардами.
- Я читаю "Основания земледельческой химии", - продолжал милейший
баронет, - потому что намерен сам заняться одной из моих ферм и
посмотреть, нельзя ли улучшить ведение хозяйства и научить тому же моих
арендаторов. Вы одобряете это, мисс Брук?
- Большая ошибка, Четтем, - вмешался мистер Брук, - пичкать землю
электричеством и тому подобным и превращать коровник в дамскую гостиную.
Ничего хорошего из этого не выйдет. Одно время я сам занимался наукой, но
потом понял, что ничего хорошего из этого не выйдет. Она затрагивает все,
и ничего нельзя оставить как есть. Нет, нет! Приглядывайте, чтобы ваши
арендаторы не продавали солому и все такое прочее. И знаете ли, им нужна
черепица для дренажа. Ну, а от вашего образцового хозяйства толку не
будет. Одни только расходы. Дешевле завести свору гончих.
- Но разве не достойнее тратить деньги на то, чтобы научить людей как
можно лучше использовать землю, которая их кормит, чем на собак и лошадей,
чтобы просто по ней скакать? - сказала Доротея. - Нет греха в том, чтобы
истратить даже все свои деньги на эксперименты во имя общего блага.
Она сказала это с воодушевлением, которое не вполне шло молодой девице,
но ведь сэр Джеймс сам спросил ее мнение. Он часто это делал, и она не
сомневалась, что сумеет подсказать ему немало добрых и полезных дел, когда
он станет ее зятем.
Пока Доротея говорила, мистер Кейсобон глядел на нее с особым
вниманием, точно увидев ее по-новому.
- Юные барышни, знаете ли, в политической экономии не разбираются, -
сказал мистер Брук, улыбаясь мистеру Кейсобону. - Вот помнится, мы все
читали Адама Смита. Да уж, это была книга! Одно время я увлекался всякими
новыми идеями. Способность человека к совершенствованию, например. Однако
многие утверждают, что история движется по кругу, и это можно подкрепить
весьма вескими доводами. Я сам находил их немало. Что поделаешь:
человеческий разум может завести нас слишком далеко - в придорожную
канаву, так сказать. Одно время он и меня занес довольно-таки далеко, но
потом я увидел, что ничего хорошего из этого не выйдет. И я натянул
поводья. Как раз вовремя. Но не слишком резко. Я считал и считаю, что в
какой-то мере теоретические построения необходимы. Мы должны мыслить, или
же мы вернемся во мрак средневековья. Но кстати о книгах. Я теперь по
утрам читаю "Испанскую войну" Саути (*11). Вы знаете Саути?
- Нет, - ответил мистер Кейсобон, не поспевая за резвым разумом мистера
Брука и имея в виду книгу. - Для подобной литературы у меня сейчас почти
не остается досуга. К тому же последнее время я слишком утомлял зрение
старинной печатью. По правде говоря, я предпочел бы пользоваться по
вечерам услугами чтеца. Но я очень разборчив в отношении голосов и не
выношу запинок и ошибок в чтении. В некоторых отношениях это большая беда.
Мне надо слишком много черпать из внутренних источников, я постоянно живу
среди мертвецов. Мой ум подобен призраку какого-нибудь античного мужа,
который скитается по миру, видит руины, видит перемены и мысленно пытается
восстановить то, что было когда-то. Ко я вынужден всячески беречь мое
зрение.
Мистер Кейсобон впервые не ограничился кратким ответом. Он говорил
четко и внятно, словно произнося публичную речь, и напевная размеренность
его фраз, подкрепляемых легким наклоном головы, была особенно заметна по