"Ольга Елисеева. Дерианур - море света " - читать интересную книгу автора

развлечений, был фельдмаршал Миних. Он-то и спланировал парк, пруды,
катальные горки и водные шутихи в самых неожиданных местах. После его
ареста имение отошло в казну и через много лет перекочевало в руки первого
фаворита Елисавет Алексея Разумовского. К этому времени в окрестностях
заброшенной мызы расплодилось непуганое зверье, и обер-егермейстер гонял
отсюда лосей и оленей для охоты Ее Величества в лесах под Петергофом и
Царским, откуда дичь давно повывелась.
Но истинное удовольствие доставляла настоящая травля в самих
Гостилицах, когда поднятый собаками зверь мог часами водить охотников за
собой и все же ускользнуть от преследователей. Непредсказуемость результата
предавала забаве особую остроту. Впрочем, не для всех... В последние годы
императрица стала тяжела на подъем, скучала шумными сборищами и на этот раз
отправилась в Гостилицы только для того, чтоб посмотреть новый дом Алексея
Разумовского.
Болтали, будто архитектор Квасов построил его "на льду", выкопав
котлован до "вечной мерзлоты". Само по себе это вызывало любопытство.
Воображение Елисавет живо нарисовало белоснежные ледники с торчащими из них
бивнями мамонтов. Но прибыв на место, государыня не обнаружила ни того, ни
другого. Дом стоял как дом, не хуже и не лучше столичных. С колоннадой,
флюгером и чересчур узкими окнами второго этажа.
-- Где же лед? -- Разочарованно спросила Елизавета.
-- Под домом, Ваше Величество. - Отрапортовался обер-егермейстер.
-- В подвал я не полезу, -- императрица раздраженно хлопнула веером
по ладони. -- Айда кататься на лодках. Хоть так развлечемся.
Прелесть катания заключалась в том, что лодками можно было не
управлять. К ним даже не полагалось весел. Расписные резные суденышки
спускали на воду в верховьях Гостилки у барского дома. С полверсты они на
немалой скорости неслись по узкой извилистой реке, толкаясь о берега, на
лету преодолевая песчаные отмели, пока в низовьях, у круглого Минихова
пруда вода не замедляла бег, и гайдуки Разумовского не вытаскивали лодки
баграми на сушу.
Сколько шуму, испуганных криков, смеха, просьб о помощи доносилось с
реки! Сколько романов завязалось во время опасных игра! Сколько кавалеров,
не сумевших удержать равновесие лодки, навеки погубили свою репутацию в
глазах дам!
Когда Елисавет была помоложе, она, как пиратский капитан, умела
утаенным на дне шлюпки шестом подтолкнуть соседнее судно на опасную
стремнину или пустить ко дну. Но теперь веселые времена миновались, грузная
государыня сошла в лодку не без помощи троих вельмож, и та, просев под
многопудовой тяжестью пассажирки, чинно заскользила мимо берегов. Не то
чтобы медленно, но и не вскачь, как бывало раньше.
-- Скука, -- констатировала Елисавет, когда лодка остановилась у
Минихова пруда. -- Пойдем что ли перекусим. Подрастряслась я. Хороши, граф,
твои лодки только аппетит нагонять.
Алексей Разумовскйи покраснел.
"Вот колода! -- С раздражением подумала великая княгиня. -- Сама не
веселится и другим не дает". Раньше императрице нравилось многое из того,
что теперь вызывало тоску. "Неужели и я стану такой? -- Думала Като. --
Вздорной. Сварливой. Никому не в радость и в тягость самой себе". Жалела ли
она Елисавет? Да, пожалуй... жалела бы с расстояния в сто верст и с чужих