"Евгений Елизаров. Исторические портреты (Петр I, Иоанн Грозный, В.И. Ленин) " - читать интересную книгу автора

слова: истина и правда. Истина принадлежит к сфере рассудка, но вовсе не
этой рассудочной истины домогался Понтий Пилат и не за эту низкую истину
принял крестные муки Христос...
Разумеется, таким образом осознанная связь между деяниями "великих" и
судьбами простых "маленьких" людей - это лишь одна из ступеней в осмыслении
действительного места и подлинной роли человека в истории, одна из ступеней
его вечного нравственного восхождения. Но ведь и та грандиозная "работа",
сегодняшнее имя которой христианство, еще не закончилась.
Разрыв с нашим национальным наследием остановил эту работу.
Идеология тоталитаризма закрепила в сознании миллионов представление о
человеке как о маленьком винтике большого механизма. Постулату самоценности,
уникальности, а значит и незаменимости каждой отдельной личности был
противопоставлен другой: "незаменимых людей нет". Любой человек на любом
месте отныне мог быть заменен кем-то другим, "дело" от этого не страдало.
Это ли не форма иносказания о том, что Большая История нисколько не зависит
от конкретных живых людей, и они становятся ее субъектами, ее
действительными творцами только тогда, когда сбиваются в "большие толпящиеся
численности". Только эта "оружием вмененная обязанность жить всей
поголовностью" получала место под идеологическим солнцем: откроем любой
учебник по историческому материализму - там говорится только о народных
"массах".
Включенность рядового человека в исторический процесс, причастность его
к судьбам своего отечества могла быть отныне осознана только в случае
полного растворения своего собственного "Я" в некотором безличном "Мы".
Но как бы коллективистски ни воспитывался человек, такое растворение
невозможно. Дело в том, что исключающее индивидуальность "Мы" очерчивает
собой границы человеческой цивилизации, больше того: всего человеческого
рода. Ведь именно такое "Мы" стоит в основе родового сознания, когда человек
еще не выделяет себя из тотема. Там его "Я" включает в себя не только весь
"личный состав" рода, но и в сущности всю территорию, на которой он обитает.
Его "Я" - это тотем в целом. Но вот тут-то и можно поспорить о нуль-пункте
собственно человеческой истории. Ведь традиционно мы отсчитываем ее от двух
начал, примерно совпадающих во времени: становления кроманьонца и
"неолитической революции". Но ведь человек не сводим к одному только
биологическому телу. Это так же и не живое приспособление для производства
широкой номенклатуры развитых орудий. В первую очередь - это личность, и
пока нет личности, говорить об окончательном становлении человека рано.
Диаметрально родовому противостоит иное "Мы" - "Мы", впервые очерченное
Замятиным. Но если преодоление первого только и может знаменовать собой
начало собственно человеческой истории, то растворение в последнем
представляет собой ее трагический конец, ибо с этим, замятинским, "Мы"
личность умирает. "Даже у древних - наиболее взрослые знали: источник
права - сила, право - функция от силы. И вот две чашки весов! На одной
грамм, на другой - тонна, на одной - "я", на другой - "Мы", Единое
Государство. Не ясно ли: допускать, что у "я" могут быть какие-то права по
отношению к государству, и допускать, что грамм может уравновесить тонну, -
это совершенно одно и то же. Отсюда распределение: тонне - права, грамму -
обязанности; и естественный путь от ничтожества к величию: забыть, что ты -
грамм и почувствовать себя миллионной долей тонны". Словом, забыть, что ты -
человек...