"Джеймс Эллиот. Холодное, холодное сердце " - читать интересную книгу автора

когда он увидел пустую собачью конуру.
Все это время Калли старался не вспоминать о Буббе. Четырнадцать лет
назад он подарил Дженни на Рождество этого черного щенка водолаза. После
смерти Джэнет Дженни не смогла взять с собой пса в город, где она училась.
Адвокат Калли отвез его в общество защиты животных, пообещав, что он лично
проследит, чтобы пес был пристроен. Через две недели, не посоветовавшись с
адвокатом, его секретарь прислала в тюрьму письмо, где сообщала, что
пристроить куда-нибудь старого больного пса оказалось невозможным, поэтому
его усыпили. Тринадцатилетний полуслепой, скрюченный артритом пес всю свою
жизнь не знал ничего, кроме любви и ласки, и целыми днями грелся у камина,
но закончил свои дни в клетке, где спал на дощатом полу, в страхе и
смятении, не слыша ласкового слова. И это лишь подчеркивало то, во что была
превращена жизнь Калли.
Калли сидел, с дикой силой вцепившись в рулевое колесо. Он стал
вспоминать о более счастливых временах и поехал дальше. Остановив машину на
кругу перед домом, долго не вылезал из машины, глядя на заколоченные, давно
уже выцветшие ставни, которые он как раз собирался покрасить, прежде чем его
американская мечта, если таковая действительно существовала, стала настоящим
кошмаром. Наконец он вышел из машины и, ощупывая ногой каждую ступеньку,
медленно поднялся на крыльцо и прочитал прибитое к передней двери
объявление.
Написанное крупными буквами, оно предупреждало всех, кто мог сюда
забрести, что данное недвижимое имущество арестовано, по поручению
федеральной налоговой службы, налоговым отделом штата и округа и адвокатской
фирмой Гудмэна, Робертса и Кинкейда. 18 октября, то есть завтра, состоится
продажа с аукциона дома, обстановки, других строений и десяти акров земли.
Калли стоял неподвижно, не сводя глаз с объявления. Гнетущая печаль
постепенно сменилась гневом. На этот раз он не смог себя сдержать. Даже не
пытался. Сорвал и разодрал объявление на мелкие клочки. Затем достал из
багажника рукоятку домкрата и без труда отодрал фанеру, которой было
заколочено окно гостиной. Но само окно никак не открывалось. Тогда он разбил
стекло, открыл задвижку и поднял окно, чтобы пролезть внутрь.
Медленно, комнату за комнатой, он обошел весь дом, чувствуя себя как
пришелец из другого времени. Казалось, ничто не тронуто, все осталось как
было. С одной только оговоркой: на каждом кресле, диване, столе, стуле, на
каждой картине на стене - некоторые из них были нарисованы Дженни еще в
начальной школе, - на каждой семейной фотографии, на полках и столешницах,
на каждой книге, каждой безделушке, даже на коллекции чучел животных в
спальне Дженни, на каждом кубке и ленте, полученными ею за успехи в
плавании, была наклейка с инвентарным номером.
Все, что Джэнет выбирала так тщательно и любовно, все, что превращает
обычное жилье в уютное семейное гнездышко, будет продано тому, кто предложит
большую цену. Что могут знать чужие люди о той гордости, с какой Дженни
показала отцу свою первую, намалеванную пальцем картину, которую он с такой
же гордостью окантовал и повесил в своем логове? Что могут они знать об
отметках на косяке кухонной двери, которые показывали, как маленькая
девчушка превратилась в молодую женщину, о значении бесчисленных царапин,
трещин и вмятин, следов прошедших двадцати лет.
Поднявшись наверх, Калли постоял в дверях их обшей с Джэнет спальни,
потом вышел и сел на краешек кровати. Взял фотографию с прикроватной