"Джеймс Эллиот. Холодное, холодное сердце " - читать интересную книгу автора

тумбочки и долго-долго, борясь с закипающими в глазах слезами, смотрел на
нее. Это была последняя фотография Джэнет и Дженни, снятая как раз перед
судом. Они обе улыбались ему, подняв большие пальцы и одну из лап Буббы в
знак ободрения и поддержки. Он аккуратно отклеил инвентарный номер и пошел в
туалет, где снял с полки большую дорожную кожаную сумку. Убрав фотографию в
сумку, он стал запихивать туда одежду из ящиков большого шкафа, который он
сделал сам во время уик-эндов; все время, пока он работал, Бубба лежал
рядом, наблюдая за каждым его движением и терпеливо дожидаясь их вечерней
пробежки.
Калли стащил с себя штатскую одежду, которую ему утром выдали в тюрьме,
надел старую пару джинсов, свитер с высоким воротом, кроссовки "Найк" и свою
любимую кожаную куртку. Затем вытащил ящик и извлек из тайника свой старый
запасной полуавтоматический "вальтер" 38-го калибра, с которым объездил весь
мир. Из того же тайника достал и четыре фальшивых паспорта, изготовленных
Управлением. Все четыре были для разных стран и на разные фамилии, но с его
фотографией. Он проверил срок истечения их действия, все будут действительны
по крайней мере еще три года. Он бросил оружие и паспорта в сумку, задернул
"молнию" й спустился вниз, в кухню.
Он долго смотрел на дверь, ведущую в пристроенный к дому гараж, и
наконец решился открыть ее. Медленно вошел и остановился на ступеньке
лестницы, ведущей вниз. В дальнем углу все еще стояла старая косилка.
Посредине, на подставке, прикрытый брезентом, стоял его "харлей-дэвидсон" с
низкой посадкой. Он улыбнулся, вспомнив, как нежно и радостно расцеловала
его Джэнет, когда он привез домой мотоцикл. Она поняла, что, купив его, он
словно хотел вернуть утраченную юность, тогда как многие, желая того же,
заводят романы на стороне. На рукоятке, высовывавшейся из-под брезентового
чехла, он увидел болтающийся ярлык. Судя по ярлыку, мотоцикл уже куплен. Его
новый владелец Джордж Кинкейд. Его адвокат.
И тут, сам того не желая, он как бы воочию увидел перед собой Джэнет,
сидящую в автомобиле, с работающим двигателем, который нагнетал в машину
угарный газ. Он тяжело опустился на одну из ступенек лестницы и заметил
старый потрепанный чехол с его гитарой, прислоненной к стене; и на нем тоже
висел инвентарный номер. Нагнувшись, он открыл чехол и вытащил инструмент.
Едва он тронул струны, как из его глаз покатились так долго сдерживаемые
слезы.
- Прости, любимая, - мягко шепнул он, задыхаясь от наплыва чувств. - Я
так тоскую по тебе.
И тогда он увидел перед собой лицо Джэнет: она улыбалась ему с любовью
и состраданием, как в тот день, когда он покинул дом, чтобы отправиться в
тюрьму.
- Я так тоскую по тебе, любимая. Один Бог знает, как я тоскую.
Он взял несколько вступительных аккордов, а затем сильным, глубоким
ирландским тенором запел "Дэнни, Бой". Эту песню Джэнет всегда просила спеть
первой.
- "Вернись, уж лето на луга пришло", - пропел он и зарыдал еще пуще. Он
сам не знал, сколько прошло времени, пока тоска и боль не сменились
закипевшей в нем яростью. Он встал и расколошматил гитару о цементный пол. И
долго стоял, весь дрожа, потеряв над собой контроль, пока наконец не понял,
как следует поступить.
Он отпер ворота гаража и распахнул их таким резким рывком, что едва не