"Харлан Эллисон. Безмолвный крик" - читать интересную книгу автора

Нимдок уже не был уверен ни в чем. Он знал, что шанс есть, но... Да и
потом, там не могло быть хуже, чем здесь. Может быть, холоднее, но это уже не
имело большого значения. Жара, холод, лава, нарывы, саранча - все это уже не
имело значения: машина мастурбировала, и мы должны были принять это или
умереть.

Все решила Эллен.

- Мне нужно что-нибудь, Тед, - сказала она. - Может, там будут
маринованные груши или консервированные персики. Пожалуйста, Тед. ну давай
попробуем!

Я сдался легко. Какого черта, в конце концов. Ничто не имеет смысла. А так
хотя бы Эллен будет благодарна. Она уже дважды обслужила меня вне очереди. Но
и это уже ничего не значило. Ведь ей это даже не доставляло удовольствия, так
что ж беспокоиться? Но машина мерзко хихикала каждый раз, когда мы занимались
этим. Громко, откуда-то сверху, сзади. Она шпионила. Подглядывала. Обычно я
думал о ней как о вещи и потому называл ее она; но иногда я думал о ней как о
нем, в мужском роде... что-то отцовское-патриархальное... Мужской род сродни
ревности. Он. Она. Оно?

Мы вышли в четверг. Машина всегда информировала нас о течении времени. Это
было очень важно, и уж, конечно, не для нас, черт побери, а для него... нее...
А. ЭМ. Четверг. Спасибо. Нимдок и Горристер несли некоторое время Эллен на
руках, сцепив их наподобие сиденья. Бенни и я шли впереди и сзади, просто для
того, что если что-нибудь случится, то пострадаем мы, и хотя бы Эллен будет в
безопасности. Впрочем, и это не имело значения.

До ледяных пещер было что-то около ста километров, и на второй день, когда
мы лежали под блестящей штукой, напоминающей солнце, он спустил нам "манну
небесную". На вкус как кипяченая моча кабана. Мы съели.

На третий день мы прошли долину запустения, заполненную ржавеющими
каркасами старых блоков информации. Компьютер был так же безжалостен к своей
жизни, как и к нашим. Это была черта его индивидуальности: он стремился к
совершенству. Касалось ли это уничтожения непродуктивных элементов его
информационного сознания или совершенствования методов наших мучений, он был
абсолютно тщателен, как и те, кто создал его. Теперь уж от них и праха не
осталось, но сокровенные их чаяния сбылись.

Откуда-то сверху проникал свет, и мы поняли, что находимся недалеко от
поверхности. Но мы не пытались взобраться и посмотреть. Да там ничего и не
могло быть; уже более ста лет там не было ничего, что могло бы считаться хоть
чем-нибудь. Только опаленная, ровная поверхность того, что когда-то было домом
для миллиардов. А теперь нас осталось только пятеро, здесь, внизу, наедине с
А. ЭМ.

Я услышал, как Эллен взволнованно вскрикнула: