"Дик Эллис. Человек на крючке " - читать интересную книгу автора

левого уха сбегал вниз шнур от слухового аппарата, исчезая под мятой легкой
курткой.
Томас следил за мужчиной, пока тот не исчез из вида. Ему пришла в
голову мысль, что газетное описание его внешности могло бы подойти к
половине мужского населения страны, а при короткой стрижке и снятых очках,
возможно, даже хорошие знакомые не признали бы его. Тем не менее Томас
неожиданно почувствовал себя так, как будто над ним навис громадный неоновый
знак с указывающей прямо на него светящейся стрелкой и надписью: "Дон Томас,
разыскиваемый по обвинению в убийстве".
Маленькие человечки внутри его черепа учетверили свои усилия, стараясь
пробить себе выход. Против этой муки, по крайней мере, у него было средство.
Бросив мелочь на стол, он вышел из ресторана, взял ключ от номера и несессер
у конторки в холле и направился к лифту.
К этому времени курортная жизнь была уже в полном разгаре. В холле тут
и там возникали группки болтающих между собой людей, одетых для поездки в
горы или на озеро, чтобы покупаться, порыбачить или прокатиться под парусом.
Каждый был полон твердой решимости получить полагающееся ему удовольствие.
Большинство отдыхающих составляла молодежь, но были и пожилые люди, к
которым Томас тщательно присмотрелся, таки не увидев того, кого искал.
Поднявшись на четвертый этаж, Томас отыскал свой номер и, войдя, запер
за собой дверь. Он с трудом оторвал тоскливый взгляд от двухспальной
кровати, зная, что сон пока придется отложить. Раскрыв несессер, он высыпал
на кровать его содержимое - бритву, мыло, зубную щетку и пасту, тяжелые
наручные серебряные часы, курносый пистолет 32-го калибра, непочатую бутылку
дешевого виски.
В последнем предмете он как раз и нуждался. Открыв бутылку, Томас
принес из крохотной ванной комнаты стакан и щедро плеснул в него виски на
четыре пальца. Осушив порцию в два приема, Томас перевел дух и налил еще
одну, поменьше, затем плотно закупорил бутылку и убрал ее в ящик туалетного
столика. Случайно встретившись глазами со своим отражением в зеркале, он
вздрогнул. Торчащие в разные стороны волосы и воспаленные глаза придавали
ему вид заключенного, только что сбежавшего с работ на тюремной ферме.
На нем были измятые широкие брюки и выцветшая спортивная рубашка
навыпуск. Он пожалел, что не смог вчера вечером забежать к себе домой и
подобрать подходящую одежду, но беглец, подозреваемый в убийстве, не может
претендовать на право выбора.
Внезапная мысль об Илене исказила его лицо болью. Вспомнилась вчерашняя
нелепая ссора и последовавший за ней ужас. Он тряхнул головой, отгоняя
воспоминания, которые могли вызвать только бессильное отчаяние и ненависть к
себе. Илене и ее отцу уже ничем не поможешь.
Томас питал симпатию к Уильяму Левитту, не получая, однако,взаимности.
Старик имел лишь две привязанности в этом мире:брокерскую фирму, где он был
партнером, и дочь, для которой он,естественно, предпочел бы кого-нибудь
посолиднее, чем вечный горемыка газетчик, и в этом, вероятно, был прав.
Впрочем, все этоуже не имело никакого значения.
Дон Томас залпом осушил стакан, затем принял душ и побрился. Ему
пришлось снова натянуть свою грязную одежду. Он тщательно застегнул ремешок
тяжелых наручных часов и засунул за пояс брюк пистолет, прикрыв
образовавшуюся выпуклость рубашкой. Когда он застегивал манжеты, в дверь
постучали.