"Харлан Эллисон. Боль одиночества" - читать интересную книгу автора

все такое. К сожалению, сон оставался сном, и симпатичный парень был
номером четырнадцатым. Последним в длинной череде тех, кого отправляли
прикончить Пола.
Предыстория состояла в том, что Пол когда-то был членом то ли шайки,
то ли банды. Об этом ему исправно напоминали: обрывки сна, путаница
образов, нечеткие очертания, искаженная логика. И теперь бывшие подельники
вознамерились его убить. Напади все вместе, они наверняка добились бы
своего. Однако - и это оправдывалось лишь причудливой логикой сна являлись
они исключительно поодиночке, а в результате Пол расправлялся с ними,
причем наиболее жестоким и кровожадным из всех возможных способов.
Тринадцать раз убивал убийц - вполне приличных на вид парней, которых при
иных обстоятельствах был бы рад заполучить в друзья; тринадцать раз избегал
смерти.
Двое или трое (а однажды четверо) за ночь; так продолжалось в течение
нескольких недель (малое число погибших объяснялось только тем, что Пол
зачастую либо вообще не ложился спать, либо сознательно выматывал себя
настолько, что падал на кровать и засыпал мертвым сном).
Самым же неприятным во сне была схватка, вернее, то, каким образом Пол
расправлялся с противниками. Лицо умирающего всякий раз выражало боль, ужас
и адскую муку, причем Пол вынужден был наблюдать мучения врага во всех
подробностях.
Один из убийц был вооружен тонким, остро заточенным стилетом. Пол
вырвал кинжал и стал наносить удар за ударом, сначала куда придется, потом
в складки кожи между пальцами и познал в конце концов, словно на
собственной шкуре, что значит погибнуть от ножа, быть зарезанным. В нем
пробудилось чувство смерти. Сон перестал быть просто сном, превратился в
ступеньку на пути в неведомое, к некоему ужасу, без которого уже невозможно
жить. Пол вонзил стилет в живот противнику, постаравшись, чтобы лезвие
вошло как можно глубже, ощутил, как лезвие пронзает внутренние органы,
потом выдернул и вонзил снова (или только почудилось, что вонзил?), и
смертельно раненный убийца рухнул на пол. Второго Пол забил до смерти
тяжелой черной статуэткой. Третий, громко визжа (Пол тогда походил на
бешеное животное - зубы оскалены, точно клыки), выпал из окна. Помнится,
ему отчаянно хотелось быть жертвой до конца, почувствовать, как она
ударится оземь... Четвертый явился с каким-то древним оружием, и пришлось
воспользоваться колесной цепью: накинуть на шею, затянуть, а затем
измолотить безжизненное тело...
Один за другим, тринадцать человек, уже двое за сегодняшнюю ночь, и
вот четырнадцатый, симпатичный, похожий на студента парень с кочергой в
руке. Похоже, бандиты никогда не оставят его в покое. Пол убегал, прятался,
пытался стать недосягаемым, чтобы не убивать, но они приходили снова и
снова. Он двинулся на "студента", отобрал у того кочергу, ударил. Железный
стержень вонзился в плоть - и тут, одновременно, зазвонил телефон и
раздался звонок в дверь.
На какое-то мгновение нахлынул всепоглощающий страх. Пол лежал, не в
силах шевельнуться, на своей половине кровати, другая пустовала, если не
считать бессильно упавшей на нее руки; впрочем, другую половину занимали
воспоминания.
Звонки повторились, почти в унисон, этаким несогласованным дуэтом.
Они избавили Пола от необходимости заглядывать в лицо убитому.