"Харлан Эллисон. В землях опустелых" - читать интересную книгу автора

- Спасибо, старик Петерсон, что позволил мне остаться с тобой, - мягко
произнес джилкит.
Щеки Петерсона коснулось что-то холодное. Капля дождя? Впрочем, больше
не капало, и он спросил:
- Что это?
Джилкит замялся - Петерсон принял это за смущение - и ответил:
- Обычай моего народа.
- Какой обычай?
- Слеза, старик. Слеза моих глаз на твое тело. - Послушай... -
Петерсона переполняли чувства, давно, как он думал, умершие. Он неуверенно
запнулся, пытаясь найти слово: - Не надо... это... печалиться не надо,
Претри. Я прожил хорошую жизнь. И Серого я не боюсь.
Он хотел придать голосу смелость, но старые голосовые связки
дребезжали.
- Мой народ не знает печали, Петерсон. Мы знаем благодарность, знаем
дружбу, знаем красоту. А печали у нас нет. Это серьезное лишение, ты мне
говорил, но мы не тоскуем из-за тьмы и потери. Моя слеза благодарность за
твою доброту.
- Доброту?
- Ты мне позволил остаться с тобой.
Старик уже успокоился и ждал, что будет дальше.
Он не понимал. Но этот марсианин его нашел и облегчил ему жизнь в эти
последние годы. Он был благодарен, и у него хватило мудрости промолчать.
Так они сидели, погруженные каждый в свои думы, и память Петерсона
выбирала зерна событий из мякины прожитой жизни.
Он вспомнил дни одиночества на большом корабле, и как он сначала
смеялся над религией своего отца и над словами отца: "Уилл, никто не сможет
пройти этот путь один".
А он рассмеялся и сказал, что он - одиночка. Но теперь, в безымянной
теплоте от присутствия марсианина, он постиг истину.
Отец был прав.
Хорошо иметь друга. Особенно когда приближается Серый.
Петерсон сам удивлялся своей спокойной уверенности. Он безмятежно
ждал.
Прохлада спустилась с холмов, и Претри вынес плед. Укутал исхудалые
плечи старика и снова сел, подогнув все три ноги.
Они сидели в молчании, а равнину заливала темнота.
Прошло время, и Петерсон заговорил. Из тени прозвучал его голос,
задумчивый и мягкий:
- Не знаю, Претри.
Ответа не было. Это был не вопрос.
- Просто не знаю... Стоило ли того все это? Годы в космосе,
встреченные люди. Одиночки, которые умирали, и умирающие, которые не имели
возможности остаться наедине с собой...
- Эту боль знают все народы, старик, - сказал Претри с глубоким
вздохом.
- Я никогда не думал, что мне кто-нибудь нужен. Теперь знаю, Претри.
Каждому кто-нибудь нужен.
- Многие понимают это слишком поздно, когда уже нет прока в этом
знании. - Петерсону почти не пришлось учить марсианина-тот умел говорить