"Харлан Эллисон. Зверь, в сердце мира о любви кричащий" - читать интересную книгу автора

укрыться маньяк. Надо что-то делать. Скорее. Надо сбить их с ?апаха. Но как
сбить, когда на долбаном уровне больше ни души? Совсем недавно поганое
местечко закрыли для очистки от нежелательных остаточных эмоций. Не будь
беглец так потерян после всех этих убийств, не утони всеми семью головами в
расцентровке, вот уж ни в жизнь не попался бы он в такую дешевую ловушку на
закрытом уровне.
Но теперь-то чего рассуждать? Теперь-то спрятаться негде. Негде
спастись от светового фантома, что неотступно висит на хвосте. Вот поймают
- и все. Тогда - хана.
Тогда его прокачают.
Гады, не хочу!
И маньяк решил прибегнуть к последнему шансу. Замкнул свой разум,
закрыл все семь мозгов - так же, как закрыт был лиловатый уровень.
Закупорил все мысли, потушил огоньки и костры эмоций, разомкнул нейтральные
цепи, питавшие энергией разум. Будто огромный механизм, гонящий вниз по
кривой от пиковой интенсивности, мозг дракона резко замедлился, мысли
потускнели, увяли и обесцветились. На месте беглеца образовался пробел.
Семь песьих голов уснули.
С точки зрения мысли, дракон прекратил существовать - и световой
фантом скользнул по нему, не нашел на чем задержаться - и двинулся дальше.
Но те, что охотились за помешанным, были более чем нормальны. Вполне
вменяемы. Разум их подчинялся определенному порядку, и с позиции этого
порядка они расценивали реальность - в том числе и ту, в которой оказался
маньяк. За световым фантомом следовали теплонацеленные лучи, за ними
массовысотные сенсоры, а за сенсорами - еще и слежаки, что в два счета
выискивали малейшие следы инородной материи на любом закрытом уровне.
Маньяка нашли. Вынюхали, нащупали, будто остывшее солнце. И
переместили. Запертый в своих безмолвных черепах, беглец даже ничего и не
понял.
Наконец он решился снова откупорить разум. В том вневременном
полусознании, что следует за полной отключкой, маньяк обнаружил себя
заключенным в стазисе - в дренажной камере на Третьем Красном Активном
Уровне. Тогда, во все семь луженых глоток, безумец завопил.
Нетрудно понять, что звук не пошел дальше гортанных глушителей,
которые помешанному успели вставить, пока он висел в отключке. Пустота и
беззвучие еще сильнее устрашили маньяка.
Он оказался размещен в янтарном веществе, которое Вполне комфортно его
облегало. Будь все это в более раннюю эру, в другом мире, в другом
пространственно-временном континууме, маньяка просто притянули бы ремнями к
больничной койке. Но этого безумца, этого дракона заключили в стазисе на
Красном Уровне, в Гдекогдании. И больничная койка, снабженнная антигравом,
висела в невесомости. Предельно комфортное обиталище. Да еще сквозь толстую
шкуру заботливо вводят питательные вещества. Ну и конечно - депрессанты и
тонеры. Дракон ждал, когда же его прокачают.
В камеру в сопровождении Линаха вплыл Семф. Да-да, тот самый -
изобретатель прокачки. Линах же все доискивался Публичного Возведения в
должность Проктора.
- Если бы мне требовался окончательный довод, то лучщего не сыскать, -
заметил Линах, кивнув головок па маньяка.
Семф сунул стержень анализатора в янтарное вещество, вынул и торопливо