"Джек Эллис. Ночная жизнь " - читать интересную книгу автора

обмолвился ни Бекки, ни Саймону. Джек открыл ящик стола и достал полупустую
бутылку "Джонни Уокера" с красной этикеткой. Допив остатки холодного кофе,
он налил в чашку на три пальца виски и одним глотком выпил половину.
История, рассказанная Саймоном, была не такой уж невероятной. На самом деле
Джек ждал ее вот уже двадцать лет. И почему-то ему показалось, что эти
двадцать лет пролетели как одно мгновение. Он повернулся в кресле и открыл
нижний ящик среднего шкафа. Там не было папок с бумагами - ящик был набит
микрокассетами от диктофона, оставшимися еще с тех дней, когда Джек работал
сначала в "Стар", потом в "Трибюн", а затем уже в "Стар трибюн". Он начал
перебирать их, просматривая даты и пометки, пока наконец не нашел то, что
искал: "1б июля 1975 года, пятница. История Пита Т". Джек закрыл ящик,
положил кассету на стол, допил виски и налил еще. Минута ушла у него на то,
чтобы найти старенький карманный диктофон, пять минут - на поиск сетевого
адаптера, а когда все было готово, ему потребовалось еще полчашки виски"
чтобы набраться смелости и включить воспроизведение. В конце концов он
погасил верхний свет, оставив только настольную лампу, откинулся в кресле и
включил диктофон. Из динамика раздался его собственный голос, молодой,
полный напора, желания достигнуть чего-то, поразить этот старый, жестокий
мир. Теперешний Джек был совсем не похож на себя молодого. Он давно уже
оставил попытки поразить мир; правда, на это у него ушло довольно много
времени. "Шестнадцатое июля 1975 года, пятница. Девять часов двадцать минут
вечера, - сказал его голос. - Интервью с Питом... Как, вы сказали, ваша
фамилия?" "Пит Ти", - ответил другой, более хриплый голос. Двадцать лет
назад, когда Джек был на ночном дежурстве в отделе новостей, в редакцию
пришел старик, рассказавший ему эту историю. Этого старика ни один человек
в здравом уме не стал бы и слушать. Бродяга. Так их называли в то время. Не
было никаких бездомных, а были бродяги и попрошайки. Так вот, это был
бродяга, он явился в редакцию прямо с улицы, воняя дешевой выпивкой,
блевотиной и бог знает чем еще. Он сказал, что в полиции ему не поверили.
Но было видно, что он сильно испуган. Очень сильно испуган. Так же, как
двадцать лет спустя был испуган Саймон Бабич. А Джек давно понял, что, если
человек испуган, его историю стоит послушать. Интервью с Питом Ти,
человеком без определенного места жительства. - Итак, Пит, вы говорите, что
прошлой ночью стали свидетелем чего-то ужасного! - Он убил Малыша Тони. -
Кто такой Малыш Тони и кто его убил? - Малыш Тони. Мальчик. Мы с ним сидели
в переулке за гостиницей. - "Рэдиссон"? - Да. Вот Тони и говорит: "Пит,
сходи-ка принеси нам чего-нибудь пожрать". Ну я и говорю, мол, ладно, и
пошел. А когда вернулся, он уже его убивал". - Кто его убивал? Тишина. Джек
сидел, уставившись на диктофон. Его шея и плечи покрылись мурашками. Было
мучительно слышать эти голоса из прошлого. Он взял чашку с виски и сделал
большой глоток, но на этот раз алкоголь не помог ему снять напряжение. - Он
его ел. - Он ел Тони? - Как будто всасывал. - Куда всасывал? - В себя. -
Погодите, давайте сначала. Кто это был? - Малыш Тони. - Да нет, черт
возьми, другой. Вы узнали его? Какие-то хрюкающие звуки. - А узнали бы,
если бы снова увидели? - Я не видел его лица. Раздраженный вздох молодого
Джека. - И что же вы хотите от меня? - В полиции меня даже слушггь не
стали. Им насрать на Малыша Тони. - Ну, знаете ли... Тогда Джеку это
показалось единственным достойным ответом. - Оно его съело. - Оно?
Медленный, огорченный вздох. Джек вдруг поймал себя на том, что сидит не
дыша. Очень осторожно он выпустил воздух из легких. - Я, пожалуй, пойду, -