"Вадим Еловенко. Путь в пантеон" - читать интересную книгу автора

улицу и была рассчитана на одного максимум двух пассажиров. Из всех
присутствовавших в коридоре я знал только одного. Владелец рудника и
небольшого сталелитейного заводика. Мы вежливо поздоровались, и он по моей
просьбе представил меня всем остальным. Из всех мне представленных только
несколько отчетливо отразились в памяти. Остальные прошли некими серыми
фигурами для моего озабоченного заданием мозга. С нами в вагоне ехали два
офицера с гвардейского корабля. Они сели значительно раньше и чувствовали
себя хозяевами, ведущими прием. Блистали в мундирах, откровенно флиртуя с
миловидными девушками - воспитанницами или дочерьми, мне это неизвестно,
строгой женщины представленной мне вдовой управляющего одного из поселков,
кстати, в моей области. Узнав о моем положении, особенно то что, так или
иначе, я имею влияние на нового управляющего, женщина попыталась поведать
мне в каких отвратительных условиях им приходится жить после смерти ее мужа.
Она направлялась в столицу с жалобой и мольбами к управляющему землями
Лагги, с надеждой, что тот изменит сие плачевное положение. И как я понял
для более страстного обращения она везла своих... да не помню я кто они...
воспитанниц наверное... я краем уха слушал ее и даже кивал. Делал
внимательное лицо, но был откровенно рад, когда меня отозвал в сторону один
из офицеров, извинившись перед вдовой. Подмигнув мне, офицер еще шире
улыбнулся, когда я сделал вздох облегчения. Как понял, я не первый кто
слушал эту душещипательную историю. Правда, я не стал бы выражаться в тех
тонах, которые позволил себе офицер.
- Вогнала мужа в гроб, теперь хочет и остальным жизнь испортить. -
Заявил офицер, на что я смущенно ответил.
- Отчего ж... у нее горе, да еще и жизнь так немилосердна к ней.
- Я знал ее мужа. Прошу прощения - мужик-мужиком, простецкий на вид
такой, но ума палата - хозяйственник, поднял из ничего торговлю у себя. Но
подкаблучник жуткий... Но мы отвлеклись. Я попросил бы вас посетить нашу с
моим другом каюту ближе к ночи. Мы собираемся скоротать время за игрой.
Угощение за наш счет. К нам так же присоединятся господин Кронг - портовый
управляющий Ристы и господин Ортанг - офицер дорожного патруля. Но
предупреждаю, мы играем на деньги хотя по вашим меркам, наверное, не столь
большие. - Он расплылся в улыбке, понимая, что льстит мне. Я принял лесть и
приглашение, и обещал быть.
Я еще немного побеседовал из вежливости с некоторыми из присутствующих.
Послушал несколько забавных историй, что рассказывал пассажирам господин
Ортанг, и когда стюард уведомил, что начинает развозить ужин, поспешно
скрылся у себя в купе. В коридоре я так понял, остались только вдова
управляющего и внимательно ее слушавший не запомнившийся мне седовласый
пожилой человек своим видом напоминающий мне тоже офицера-отставника.
Чтобы убить время в купе я не придумал ничего лучшего, как приняться за
дневник, который обязан вести каждый следователь по особым делам. Прошитый
дневник, еще даже не заполненный, уже обладал грифом "секретно" и был
постранично пронумерован и в конце пропечатан.
В дневнике положено было излагать итоги дня - сделанную работу,
законченные дела. Поощрялись мысли изложенные на бумаге. Во-первых, и сам
мог, перечитав вспомнить, о чем думал в ходе расследовании, во-вторых, твои
упущения может заметить начальство. И хотя ведение дневника было сродни
ведению корабельного журнала, в котором учитывалось все, специалисты
управления откровенно ленились писать что-то более чем итоги своих