"Эрик Эмблер. Грязная история" - читать интересную книгу автора

ее обслуживание на время съемок. Если ты подойдешь "Сине-Таранто", то
войдешь в команду. Но при этом будешь оставаться в моем подчинении. Ясно?
- Ясно. Я их обслуживаю, вы получаете за это деньги. Сколько это будет
стоить?
- Столько, сколько ты мне должен. Ты им понадобишься примерно на три
недели.
- А что же с моим паспортом? Я не могу его ждать три недели. Они не
будут вам платить за мои услуги, если полиция запрячет меня в каталажку.
- Это мы обсудим позже. - Он снова ткнул меня в грудь. - Сейчас главное
узнать, подойдешь ли ты им. Исходя из твоих же интересов, я очень надеюсь,
что подойдешь. - Он опустил руку и щелкнул пальцами. - Если готов, пошли.
Он повернулся и зашагал обратно по направлению к ресторану. Я двинулся
вслед.
- Ты по-французски хорошо говоришь? - Он взглянул на меня через плечо.
- Довольно прилично.
- Тем лучше для тебя. "Сине-Таранто" - международная компания. Мсье
Гутар - личный помощник продюсера, француз. Похоже, ни на каких других
языках он не говорит. Мистер Эмиль Хейек, продюсер и директор, говорит на
нескольких языках, но не по-гречески. Я точно не знаю, какой он
национальности. Может быть, швейцарец. Он живет в Швейцарии. Кинооператоры -
итальянцы. Но тебе предстоит работать с мсье Гутаром. Сначала ты встретишься
с ним.
Мсье Гутар был тем самым блондином с мощными руками.
Когда мы подошли к столу, он поднял голову, но продолжал сидеть, пока
нас представляли друг другу. Его рукопожатие, к моему облегчению, было
небрежно: его лапищи, покрытые рыжеватыми волосами, наверняка могли бы
переломать мне кости. Кивком он пригласил меня садиться.
У него были очень бледные голубые глаза, короткая шея и плоские,
жесткие щеки, выглядевшие такими же мускулистыми, как и его руки. Это было
лицо человека, привыкшего командовать: его рот, казалось, обладал
способностью лишь отдавать распоряжения о наказании, а глаза - следить за их
исполнением. Слабая полуулыбка, игравшая на его тонких губах, как я скоро
понял, оставалась постоянной. Но это была улыбка-капкан: единственное, что
доставляло ему удовольствие, так это чужие неприятности. Манера, с какой он
принялся меня осматривать, сразу же меня обескуражила, и я невольно
попытался подыграть его ухмылке, изобразив жалкое ее подобие. Должен
признать, что Гутар навел на меня страх с первого же взгляда.
Сначала говорил один Геннадиу. К моему удивлению - я действительно
этому очень удивился, - он с разбега обнародовал тот факт, что я муж Ники.
Он, конечно, называл ее исполнительницей танца живота. Она действительно
исполняет танец живота, однако многие не знают, что в арабских странах это
не просто представление в ночном клубе, вариант стриптиза, а высокоценимое
искусство. Сама она предпочитает выражение "исполнительница экзотических
танцев", чтобы подчеркнуть различие. Я так и сказал.
Геннадиу самодовольно осклабился:
- Как я вам говорил, мсье Гутар, он в этом деле специалист.
Глаза Гутара продолжали разбирать меня по косточкам.
- Не все ли равно, как это назвать? - спросил он. - Если это именно так
выглядит и так действует на зрителей, слова не важны.
Было очевидно, что он человек дела. Но какого дела? Уже тогда инстинкт