"Марсель Эме. Человек, проходящий сквозь стены" - читать интересную книгу автора

черепаховой оправе. Человек, одетый подобным образом, смахивает на киношника
и вызывает мечты о коктейлях и калифорнийских ночах. К несчастью, красавица,
как сообщил Дютийелю Жан Поль, была замужем за ревнивым грубияном.
Недоверчивый муж, который сам себе ни в чем не отказывал, регулярно оставлял
свою жену одну между десятью вечера и четырьмя утра, но прежде чем покинуть
дом, закрывал ее в спальне на два оборота ключа, предварительно
удостоверившись, что все ставни заперты на висячие замки. Даже днем он не
переставал следить за женой, и случалось, что он следовал за ней во время ее
прогулок по Монмартру.
- Все одно и то же, старик! Этот жулик не хочет, чтобы лезли в его
пирог, хотя сам всегда готов урвать кусок от чужого.
Но слова Жан Поля нисколько не охладили Дютийеля. На следующий день,
встретив красавицу на улице Толозе, он последовал за ней в молочную лавку и,
пока она ждала, когда ее обслужат, сказал ей, что любит ее со всем
уважением, что знает и о мерзком муже, о двери, запертой на ключ, и о
ставнях, но что несмотря на все это будет у нее в спальне в тот же вечер.
Блондинка покраснела, бидон для молока дрогнул в ее руках, слезы
признательности выступили у нее на глазах, однако она едва слышно
прошептала: "Увы, сударь, это невозможно!".
Вечером этого восхитительного дня, около десяти, Дютийель притаился на
улице Норвэн и следил за толстенной оградой, за которой скрывался маленький
домик. Снаружи от него можно было видеть лишь флюгер и дымоход. Тут в стене
отворилась дверь, из которой вышел человек. Тщательно заперев ее на ключ, он
направился к улице Жюно. Дютийель подождал, пока ревнивец окончательно
исчезнет из виду на спуске с холма, досчитал до десяти и устремился в стену.
Уверенным шагом он преодолел все препятствия и наконец проник в комнату
прекрасной затворницы, которая встретила его с небывалым энтузиазмом и
задержала у себя до очень позднего времени.
На следующий день у Дютийеля жутко разболелалсь голова, но он не
настолько дорожил своим здоровьем, чтобы из-за него пропустить очередное
свидание. Порывшись в ящиках, он обнаружил на дне одного из них какие-то
порошки и проглотил один утром и один - после обеда. К вечеру головная боль
несколько стихла, а предвкушение наслаждения и вовсе заставило забыть о ней.
Красавица ждала его с нетерпением, вполне понятным после его недавних
любовных подвигов, и они были вместе, пока не пробило три часа. Уходя сквозь
стены, Дютийель почувствовал непривычное стеснение в ногах и плечах, но не
придал ему значения. Лишь проходя сквозь стену ограды, он четко ощутил ее
сопротивление. Ему казалось, что он движется сквозь толщу чего-то жидкого,
что становилось все более вязким и уплотнялось с каждым мгновением. С трудом
протиснувшись всем телом внутрь стены, он заметил, что не может двигаться
дальше и с ужасом вспомнил о двух порошках, которые принял накануне. Эти
порошки, которые он принял за аспирин, на самом деле были теми, которые в
прошлом году прописал ему врач. Эффект от лекарства наложился на активный
отдых, и все вместе и привело к этому результату.
Дютийель словно застыл внутри стены. Он находится там до сих пор,
стиснутый со всех сторн камнями. Ночные прохожие, спускающиеся по улице
Норвэн в час, когда стихает шум Парижа, слышал приглушенный голос, словно
выходящий из-под земли, но им кажется, что это ветер жалобно свистит на
монмартрских перекрестках. Это Дютийель, он же Гару-Гару, оплакивает конец
своей великой карьеры и сожалеет о слишком стремительно проходящей любви.