"Вадим Емельянов. Пророческое предвидение будущего " - читать интересную книгу автора

Пророчествами интересовались многие ученые.
Интерес к судьбе, к пророчеству принимал различные формы. Это
представления о духе, параклете и дискуссия о свободе воли и детерминизме.
Многосотлетняя дискуссия о свободе воли или предопределенности всего
сущего, захватила Августина и Фому Аквинского, Эразма Роттердамского и
Лютера, Гегеля и Маркса и многих-многих других.
Кант в своей работе "Грезы духовидца, поясненные грезами метафизика"
(27,Т2, с.203) счел духовидение Сведенборга просто фантазиями.
Уильям Джеймс (1842-1910) предпринимал попытки постижения феномена
религии не как института или социального феномена, а как непосредственно
познаваемого личного переживания. В исследовании вопросов религии он
совершенно отказался от обычных методов рационализма, и основание своего
мировоззрения утвердил не на законах мышления, а на непосредственно
познаваемом факте личного переживания, дав религии
субъективно-психологическую интерпретацию (11, с.432). Но рассматриваемые
нами информационные пророчества не попали в поле его зрения.
Швейцарский психоаналитик Карл Юнг исследовал явление, названное им
синхронизмом, то есть когда одновременно, подчас в разных местах, происходят
похожие или даже одинаковые события. Например, когда смерть одного человека
вызывает тревожный сон у его близкого родственника.
Подобные совпадения, вследствие их многочисленности, требовали
какого-то рационального объяснения помимо ссылки на случайность или
телепатию. По мысли Юнга, явление синхронизма служит дополнением к
причинности: и физика, и психология не могут быть абсолютно объективными,
поскольку и тут, и там наблюдатель неизбежно влияет на наблюдаемый объект.
Юнг очень внимательно рассмотрел переживания Сведенборгом видения
пожара точно в то же время, когда пожар действительно бушевал в Стокгольме.
По мнению Юнга, определенные изменения в состоянии психики Сведенборга дали
ему доступ к "абсолютному знанию" - в область, где преодолеваются границы
времени и пространства.
Конечно, в концепции Юнга, коллективного бессознательного было много
надуманного, но она позволила собирать факты. Как известно, в науке новые
факты не признаются из-за отсутствия объясняющей их теории, а теории не
возникает из-за отсутствия фактов.
Пытаясь "обытизировать" идеи "коллективного бессознательного" и
архетипа, Юнг обращается к истории, связанной с лечением пациента, больного
шизофренией, который обладал "даром особого видения". Его, по словам Юнга,
одолевали эти "видения", он рассказывал о них врачу и хотел, чтобы врач тоже
попытался увидеть то, что он видит сам, и что так его беспокоит. Юнг
терпеливо слушал больного, но при этом считал просьбу шизофреника глупой: "Я
думал: Этот человек сумасшедший, а я нормальный. Его видения не беспокоят
меня" (60, с.45).
В глубоком убеждении собственной правоты он пребывал до тех пор, пока
не познакомился с книгой немецкого исследователя А. Дитериха "Eine
Mithrastiturgle", в которой была опубликована часть "magic papyrus"
("магического папируса"). "Я, - пишет Юнг, - изучал их с большим интересом и
на стр. 7 я нашел "видения" моего лунатика, слово в слово. Это привело меня
в состояние шока. Я сказал: "Как на земле возможно, что этот парень вошел в
состояние этого "видения". Это был не только образ, а серия образов"" (60,