"М.Емцев, Е.Парнов. Чудесный синтез" - читать интересную книгу автора

Он появился удивительно вовремя. Чуть раньше он выглядел бы как
очередная утопия с весьма произвольной конструкцией социальных институтов
будущего. Появись он в середине шестидесятых годов, капитан звездолета Эрг
Ноор оценивался бы уже читателем, знающим Юрия Гагарина. Вероятно, в этом
случае писатель сделал бы своего героя несколько иным, более соответствующим
духу времени...
И вместе с тем книга Ефремова и сегодня глубоко современна! И будет
современна завтра. Она не только дышит насущными идеями сегодняшнего дня,
она живет вместе с нами.
"Еще не была окончена публикация этого романа в журнале, а
искусственные спутники уже начали стремительный облет вокруг нашей
планеты, - говорится в авторском предисловии к первому изданию книги. -
Перед лицом этого неопровержимого факта с радостью сознаешь, что идеи,
лежащие в основе романа, - правильны... Чудесное и быстрое исполнение одной
мечты из "Туманности Андромеды" ставит передо мной вопрос: насколько верно
развернуты в романе исторические перспективы будущего? Еще в процессе
писания я изменял время действия в сторону его приближения к нашей эпохе...
При доработке романа я сократил намеченный срок сначала на тысячелетие. Но
запуск искусственных спутников Земли подсказывает мне, что события романа
могли бы совершиться еще раньше".
"Туманность Андромеды" родилась на пороге штурма космического
пространства, когда слово "космонавт" было полностью монополизировано
фантастами. Теперь космонавт - профессия, звание; мы привыкли видеть это
слово в газетах, слышать по радио. Даже проблема связи с братьями по разуму
из фантастического ведомства перешла к ученым, которые ежедневно посылают в
направлении Альфы Центавра и Тау Кита радиосигналы на волне излучения
космического водорода. Все это как будто бы серьезные испытания для
научно-фантастической книги. Так и подмывает сказать, что "время обгоняет
фантастов".
Возьмем для примера главу "Симфония фа-минор цветовой тональности 4,750
мю", посвященную цветомузыке будущего. Сегодняшним читателем она
воспринимается в сравнении с реальными цветомузыкалъными концертами.
Но разве это что-нибудь меняет? Разве теперь мы с меньшим удовольствием
читаем о "вселенско-спиралнном" творении Зига Зора, чем несколько лет назад?
Или накопленные в последнее время сведения об эволюции звезд, о гиперонных
сгустках или гравитационном коллапсе что-либо существенно меняют в нашем
восприятии сцен борьбы экипажа "Тантры" с чудовищным притяжением Железной
Звезды? Очевидно, дело не только, вернее не столько, во внешнем фоне,
сколько в достоверности описываемых ситуаций, динамике развития характеров,
жизненных конфликтов.
Что меняется от того, что сегодня физики подбираются к таким тайнам
пространства - времени и вещества поля, какие, наверное, и не мерещились
Мвену Масу или Рен Бозу? Очарование романа не ослабевает от времени.
"Туманность Андромеды" - это будущее, но не столько аналитически
предвидимое, сколько желаемое, смутно угадываемое, тревожно и маняще
мерцающее в глубинах сердца. Это будущее, каким его видит Ефремов и каким
оно ассоциативно встает в мозгу читателя. Это схоже с поэзией. Но на первый
план здесь выступают не изысканные метафоры или полутона символов, а весь
комплекс приемов художественной прозы, помноженный на логику ученого. Вот
где истинное место тех или иных ошеломительных гипотез и обильных