"Михаил Емцев, Еремей Парнов. Три кварка" - читать интересную книгу автора

сторон окружал меня!
...Очнулся я уже в Москве в больнице. Мое полное беспа-
мятство продолжалось около двух месяцев. Капитан Женя корот-
ко рассказал мне все остальное.
...Команда, как обычно, наблюдала за нами с борта "Звез-
дочета". О том, что происходит в глубине, никто, конечно, не
догадывался. Но меня они видели хорошо. Когда, я вдруг резко
согнулся и стал медленно уходить в глубину, ребята забеспо-
коилась. Мгновенно спустили шлюпку, в которую прыгнули Мо-
дест Николаевич и Витя. Они быстро надели акваланги и запус-
тили мотор.
Модест Николаевич догнал меня на глубине десять метров.
Мои зубы мертвой хваткой зажали загубник, но воздух из бал-
лонов в легкие не поступал. Я не дышал. Пока меня поднимали
на "Звездочет" и пытались привести в чувство на палубе,
прошло минут двадцать. Женя между тем прыгнул в трюмный ко-
лодец со стеклянным дном. Он тоже увидел это. Оно застилало
все поле зрения.
Модест Николаевич даже не пытался отыскать Ольгу и Павла
Константиновича. Было поздно. Он видел, как медленно погру-
жается в расселину бурый студень, в котором исчезают парали-
зованные рыбы. Как ни странно, с Модестом Николаевичем в во-
де ничего не случилось. Лишь несколько часов спустя у него
начался озноб, который быстро перешел в глубокий обморок,
продолжавшийся около четырех суток.
Но произошло это уже потом. Видимо, сила воздействия на
живой организм определялась расстоянием, отделявшим нас от
чудовища, и длительностью пребывания в воде.
Сразу же после того, как меня подняли на палубу, Женя
атаковал бурое желе тротиловыми шашками. Он поджигал корот-
кие отростки огнепроводного шнура и бросал шашки далеко за
борт. Потом в иллюминатор колодца можно было видеть, как
медленно затягиваются в бурой массе рваные черные ямы. Она
была неразделима. Величественно и равнодушно смыкалась в
разрыве. Все так же медленно и непостижимо погрузилась она
потом в те бездны, из которых поднялась на нашу беду.
Вокруг суденышка плавали желто-бурые водоросли саргассы и
оглушенные рыбы. Море было по-прежнему неподвижным. Высоко в
небе парил одинокий фрегат.
Я не знаю, что это было. И никто не знает. Я рассказал
обо всем, что видел и пережил. Остальное - домыслы, игра
ума. Но, отталкиваясь только от фактов, мы будем вынуждены
признать собственное бессилие. Те немногие явления, свидете-
лем которых я оказался, не позволяют постичь сущность проис-
шедшего. Тут не помогут никакие аналогии - в окружающем нас
мире их просто нет. Я столкнулся с качественно иной жизнью,
управляемой совершенно другими, непостижимыми пока законами.
И все же есть нечто, от чего можно оттолкнуться. И оно
внутри нас. Это ощущение. Мой ужас и непередаваемое одино-
чество. Порой мне кажется, что только через них мы можем