"Михаил Емцев, Еремей Парнов. Три кварка" - читать интересную книгу авторапостигнуть душу морского дива. Я не случайно говорю "душу".
Вполне вероятно, что оно в какой-то степени разумно. Слишком уж оно необъятно, чтобы жить среди себе подобных... И жить оно должно было очень долго, прежде чем сделаться таким... Я нанизываю свое ощущение на логическую нить. Даже если посылка неправильна, но дальнейшее рассуждение не противоре- чит законам логики, мы можем получить любопытный вывод. Вот почему я решаюсь высказать свою точку зрения. Первоначальное обобщение фактов очень далеко от абсолютной истины. Но как оно необходимо для развития идеи! Скрытые в отдельных явле- ниях противоречия становятся заметными в сумме. Я лучше, чем кто-либо, сознаю слабости моей схемы. Но другой-то ведь во- обще нет... Мысленно возвращаюсь к первым, как говорится, дням творе- ния. Первичный океан, в котором зародилась жизнь. Многообра- зие возможностей, из которых реализуется наиболее вероят- ная... Между кооцерватной каплей и живой клеткой лежит пропасть неведомого. Мы не знаем, какие стадии претерпел этот великий переход. Да и не столь уж это важно в данном конкретном слу- чае. Просто я задумался над путями эволюции. По сути мы зна- ем лишь один ее путь - совершенствование вида. Для эволюции отдельная особь - ничто, а вид - все. И не случайно! Нужны тысячи существ, чтобы выдержать все мыслимые и немыслимые мутации. Пусть останется лишь несколько пар, которые переда- дет спасен. Это дорога безумного расточительства, расчет на самый худший случай. И потому жизнь на Земле необорима. И все же расточительство не более чем возможный вариант. Треска мечет миллионы икринок, для того чтобы наверняка вылупились, выросли и дали потомство лишь две рыбы. И это ее верный и единственный козырь в конкурентной борьбе. Расточи- тельность - дань слабости. Так, может быть, мыслим путь эко- номии и силы? И я подумал, что в первичном океане эволюция могла идти по двум руслам. Ведь природа исследует все возможности. Что в ней может протекать, то протекает. Наряду с известной нам картиной совершенствования животного мира могло происходить и совершенствование отдельной одинокой особи. Мы не знаем, как из разрозненных клеток возник первый организм. Но тем не менее считаем такой переход само собой разумеющимся. Во вся- ком случае он покоится на фундаменте наших знаний и перес- мотру вроде бы не подлежит. Но вот сформировался первый организм. А что дальше? Тут мы призываем на помощь идею размножения. Так возникает вид, так начинается совершенствование мира. Ну, а если где-то в глубинах первичного океана только что сформировавшийся организм но смог умереть и стал совершенс- твоваться сам? Возможен такой вариант? Во всяком случае он не более уязвим, чем любая из создан- |
|
|