"Сюсаку Эндо. Самурай " - читать интересную книгу автора

Только что пережитое чувство унижения исчезло, и к нему вернулась
обычная уверенность в себе - он не ошибся, его предположения сбываются.
"Мне настолько доступны мысли японцев, будто я потрогал их рукой", -
прошептал он.
Он знал, что японцы сохраняют жизнь всем - даже тем, кого ненавидят, -
кто может им пригодиться; а его знание языков необходимо правителям этой
страны, ослепленным жаждой выгодной торговли. Только поэтому найфу и сёгун,
ненавидя Христа, позволяют жить в этом городе миссионерам. Найфу изо всех
сил стремится построить порт, не уступающий Нагасаки, - для торговли с
дальними странами. Особенно его привлекает торговля с Новой Испанией,
лежащей далеко за морем, и он уже неоднократно отправлял послания испанскому
правителю Манилы. Миссионера часто вызывали в эдоский замок - переводить эти
письма на испанский и ответы - на японский.
Однако самого найфу он видел лишь однажды. Сопровождая посланца из
Манилы, прибывшего с визитом в эдоский замок, он увидел в темном зале
аудиенций величественного старика, сидящего в бархатном кресле. Не произнося
ни слова, старик бесстрастно слушал беседу членов Совета старейшин с
посланцем и так же бесстрастно смотрел на привезенные ему богатые подарки.
Однако бесстрастное лицо и бесстрастные глаза старика надолго остались в
памяти Миссионера и вселили в него чувство, похожее на страх. Этот старик и
был найфу, и Миссионер подумал, что именно таким и должно быть лицо у
политика.
Вдруг до Миссионера донесся из коридора звук шагов и шуршание одежды.
- Господин Веласко.
Подняв голову, он увидел, что на почетном помосте уже сидит знакомый
ему торговый советник - Сёдзабуро Гото, а чиновники, которые привели его
сюда, стоят поодаль. У Гото было характерное для японца широкоскулое лицо.
Некоторое время он внимательно смотрел на Миссионера, а потом сказал со
вздохом:
- Вы свободны. Чиновники допустили досадную оплошность.
Миссионер торжествовал. Он с удовлетворением посмотрел на унижавших его
чиновников. Всем своим видом он как бы говорил, что прощает им их
прегрешения.
- Однако, господин Веласко... - Шурша одеждой, Гото встал и с
брезгливостью посмотрел на него. - Как христианскому падре вам запрещается
жить в Эдо. И если бы влиятельное лицо не ходатайствовало за вас, даже
представить трудно, что бы с вами произошло.
Торговый советник дал понять Миссионеру, что о его тайных сношениях с
верующими известно. Владений других даймё это не касается, но на территории,
подвластной найфу, с этого года строжайше запрещено строить храмы и служить
мессу. И его оставляли в этом огромном городе не как священнослужителя, а
как переводчика.
После того как Гото удалился, чиновники, не скрывая недовольства,
указали Миссионеру на дверь, но не ту, через которую вышел советник.
Его усадили в паланкин, и он вернулся к себе домой в Асакусу. Рядом с
его жилищем была небольшая роща, черневшая под ночным небом. Неподалеку от
его дома прокаженные, до которых никому не было дела, основали поселок, и
еще два года назад здесь располагалась небольшая лечебница, построенная
францисканцами. Но лечебница была разрушена, и в единственной оставшейся от
нее крохотной хибарке и было разрешено поселиться ему вместе с совсем юным