"Петер Энглунд. Полтава (Рассказ о гибели одной армии) " - читать интересную книгу автора

результату, кроме больших потерь. Охота за отступающими русскими
продолжалась в направлении на северо-восток, к большому городу Смоленску.
Для генералов в высшем командовании война этим дождливым летом
сводилась всего лишь к длинной веренице названий деревень, городов и рек,
связанных между собой техническими терминами военной науки: продвижение
вперед, отступление и форсированный марш. Реальная жизнь для солдат в строю
была совсем иной. Они не видели общей взаимосвязи событий и не знали
грандиозных планов, они только вслепую через силу шлепали по глинистым
лесным дорогам, по полям и волнуемым ветром лугам, сквозь темные и
заболоченные леса, по шатким гатям и качающимся мостам через реки, почти
всегда под упорным холодным дождем, который, казалось, никогда не
перестанет, - в охоте за врагом, которого они почти никогда не видели, но
всегда могли угадывать в облаке дыма, которое двигалось вдоль горизонта.
Лето было холодное и дождливое. Рядовой состав мучился ужасно. Хлеба в
это лето созревали медленно, и приходилось косить незрелые зеленые злаки на
полях и потом молоть на маленьких ручных мельницах. Тесто приготовлялось в
кухонных котлах или в наспех выкопанных земляных печах; в результате
получался черный невкусный хлеб, а иногда и его не было. Кроме того,
солдатам было трудно выкроить время, чтобы вообще приготовить себе еду.
Горизонт перед ними струился бесчисленными дымовыми столбами, а вокруг них
все время роилась русская легкая кавалерия. Чтобы быть всегда готовыми к
бою, солдаты чаще всего спали одетыми, и много раз по утрам их будили крики
казаков. Эти, словно крылатые, вражеские конники были всегда поблизости и
готовы напасть. Особенно они любили нападать на обоз: убивали солдат,
возниц, работников и больных, резали лошадей и грабили, что могли. Когда
шведские солдаты строились во фронт и шли на них в атаку, казаки с быстротой
молнии разбегались, а если шведы пускались их преследовать, они только
загоняли лошадей. Чтобы солдаты не заблудились в незнакомых лесных чащобах в
темноте, в непогоду, иногда приходилось выставлять вперед барабанщика,
который дробью своих палочек указывал путь голодным, мучимым жаждой и
усталым солдатам. После долгого дневного перехода часто вечером не удавалось
как следует разместиться на постой, потому что русские либо сжигали все
дома, либо так тревожили квартирмейстеров, что они никак не успевали
распределить места для постоя. Да вечер сам по себе и не означал, что
солдатам можно будет отдохнуть. Их ожидал либо долгий грустный дозор или
караул, либо различные тяжелые работы, например, их могли послать запасаться
фуражом. Армия нуждалась в лошадях, а лошади нуждались в корме, и солдат
посылали собирать то, в чем все нуждались. Для этого требовалось подолгу,
пренебрегая опасностью, скакать по болотам и мрачным лесам, полным вражеских
казаков и поджидающих в засаде озлобленных крестьян. Солдаты проклинали
своего вечно ускользающего противника, перенося на него вину за трудности и
изнурительную работу, и своего русского противника презрительно называли
"болотным Иваном". Все с нетерпением ждали решающего сражения, после
которого наступит отдых, а может быть, и мир. Армия уже порядком устала от
войны.
11 сентября шведское войско остановилось у Старишей, пограничного
городка, раскинувшегося по обе стороны большой дороги на Москву; отсюда до
Смоленска было всего около восьми миль. Там постояли несколько дней, словно
для того, чтобы перевести дух, в нерешительности. Русские до основания
разорили земли между шведской армией и Смоленском. Казалось, вся равнина