"Петер Энглунд. Полтава (Рассказ о гибели одной армии) " - читать интересную книгу автора

почти геометрической правильности, к которой обычно стремились при его
разбивке, лагерь носил отпечаток домашности и беспорядка. Гвардия уже давно
занимала позиции у монастыря, но другие соединения стояли там на биваке
всего пять дней. Солдаты спали под открытым небом, палатки были не нужны в
эту тяжелую и липкую знойную погоду.
В четырех километрах к западу от растрепанного лагеря пехоты, на
волнистой равнине между безлюдными деревнями Рыбцы и Пушкаревка, протянулся
в длину лагерь шведской кавалерии. Кроме трех кавалерийских и двух
драгунских полков, которые находились в других местах, здесь стояла вся
шведская конница, собранная в длинную, тщательно составленную шеренгу из
квадратных малых лагерей, вписанную в большую систему лесистых лощин. Лагерь
размечал фельдмаршал Реншельд собственной высокой персоной. Южнее Пушкаревки
стояла большая часть армейского обоза, охраняемая двумя драгунскими полками.
Тысячи и тысячи телег и повозок стояли там, частично защищенные большим
ущельем, которое считалось "inaccessible"*. Позади раскинувшегося обоза
прочерчивалась глубокая теснина. (Местоположение обоза, вероятно, было
выбрано с таким расчетом, чтобы в случае отступления он мог служить опорным
пунктом для всей армии; здесь можно было, опираясь на широко разветвленную
сеть оврагов и лощин, остановить атаку русских, а обоз тем временем вывести
дальше на юг, по дороге, которая вела на Кобеляки и дальше - к Днепру.) То,
что части лагеря также и в этом положении, когда войско было стянуто к
Полтаве, все же были так разбросаны, было не случайно. Шведская армия
избегала сосредоточения всех своих сил в одном месте, поскольку это в скором
времени привело бы к росту смертности. Обычно среди зловония и нечистот
гигантских лагерей пышным цветом расцветали болезни. Разбросать войска по
разным лагерям, как сделало шведское командование, было простым средством от
заразы.
______________
* неприступным (англ.)

Строевые части шведской армии насчитывали в это июньское воскресенье
около 24 300 человек. Это было твердое ядро армии. Кроме того, в войске
имелось большое количество нестроевых, чье горе и радость полностью зависело
от капризных перемен военной удачи. Среди этих нестроевых были прежде всего
около 2 250 раненых, больных и инвалидов. Далее следовало примерно 300
нестроевых артиллеристов, а также 1 100 чиновников канцелярии. Неизбежную,
но часто забываемую группу, без которой никогда не могла бы действовать
армия, составляли многочисленные конюхи, денщики, возницы, работники и
мальчики на побегушках в обозе, которые часто были на подхвате и выполняли
наименее почетную работу: таких было около 4 000 человек. В войске была
также другая часто забываемая группа - женщины и дети. Особенно среди
офицеров было в обычае брать с собой в поход всю семью; жену и детей,
большой штат прислуги, а иногда даже меблировку. Также и рядовых солдат
могли сопровождать семьи. Вкраплены в этот кочевой город из брезента в то
утро были примерно 1700 жен, служанок и детей. Были женщины, как, например,
две поварихи, Мария Бок и Мария Юхансдоттер, которые заботились о том, чтобы
у короля была еда на столе; среди прочего они должны были участвовать в
приготовлении дичи, которую специальный придворный охотник Кристоффер Бенгт
притаскивал домой к королевскому столу. Мы имеем также и другие примеры,
такие, как жена трубача Мария Кристина Спарре, двадцати одного года, родом