"Стив Эриксон. Явилось в полночь море (Магич. реализм) " - читать интересную книгу автора

смешанная с яростью. Кристин теперь знала заранее, когда он придет к ней, -
это случалось каждый раз после особенно долгого и угрюмого пребывания в
тайной комнате или когда он впадал в забытье - тогда, очнувшись, он хотел
ее. В какой-то момент Кристин перестала бояться того, что он может ей
сделать. Однажды она проснулась среди ночи и услышала, как он расхаживает в
темноте - по часовой стрелке конечно же - в ногах у ее кровати. Пятнадцать
минут она лежала, затаив дыхание, но он все продолжал кружить рядом, и в
конце концов она снова уснула, а когда проснулась, он уже исчез; близости
между ними в ту ночь не было. Однажды, когда они были в его постели, он
закончил, притянул ее к груди, обнял и стал рассеянно гладить по голове;
внезапно он осознал, что вот-вот поддастся настоящему чувству, и в ужасе
выбежал вон. Позже, когда у нее наконец хватило мужества пойти поискать
его, она нашла его наверху, в гостиной, где он спал на диване.
Когда она была не нужна Жильцу или когда он уходил из дому, Кристин
принималась, безо всякого, впрочем, энтузиазма, искать ключ к разгадке его
тайны - методично прорабатывая его библиотеку в поисках старого забытого
письма или, возможно, записки, вложенной между страницами. По виду из окон
дома она могла определить лишь, что находится где-то среди холмов в чужом
для нее городе. Принадлежа к первому человеческому поколению, с рождения
точно знающему по фотографиям, как выглядит Земля из космоса, одно время
она находила глубокое спокойствие, даже какое-то физическое утешение в том,
что проводит жизнь исключительно внутри пространства, которого никогда не
видела снаружи. Она наслаждалась моментами, когда была дома одна. Ей
нравилось ходить вверх-вниз по лестницам, из комнаты в комнату и
разглядывать в большие незашторенные окна панораму маленьких домишек и
маленьких деревьев, маленькие машинки, пробирающиеся туда-сюда по
освещенным фонарями дорогам, которые словно зависали в воздухе, белые
спутниковые тарелки, всходящие на склонах холмов, как чудовищные грибы под
дождем.
Иногда наутро она замечала, что спутниковые тарелки ночью кто-то
покрасил в черный цвет. Иногда ночью она даже видела, как тарелки исчезают
одна за другой и как таинственная, темная фигура спешно скрывается с места
преступления. Утром всегда появлялся грузовик с новыми огромными тарелками;
за рулем сидел паренек-японец, который регулярно заменял изуродованные
черные тарелки чистыми, белыми, без пятнышка. Однажды, только выгрузив
тарелку у соседнего дома и установив ее на склоне холма, он обернулся и
увидел в окне наблюдавшую за ним голую Кристин.
Когда-то - не так уж и давно - она, может быть, и отошла бы от окна.
Но теперь она просто стояла и смотрела на него, жуя сливу.

По лос-анджелесским меркам дом был стар - его построили еще в
тридцатых, - и вход с улицы вел на верхний этаж. Туда, заодно с библиотекой
и кухней, взгромоздилась гостиная в форме большого полумесяца, с белыми
кирпичными стенами, в которой были деревянный пол, камин и маленькое
пианино в углу. Гостиную окружали большие окна без штор со скамеечками у
подоконников.
Этажом ниже располагалась его спальня - с окном, выходящим на восток,
и ее - с окном, выходящим на запад. Запертая комната находилась еще этажом
ниже. Где-то через неделю Кристин начала вольно распоряжаться своей
комнатой - убрала в шкаф колыбельку, которая так смущала ее, ожидая, что он