"Илья Григорьевич Эренбург. Испанские репортажи 1931-1939 " - читать интересную книгу автора

толк и в "форо" и в форелях, что это не просто республика, но "республика
трудящихся всех классов".
декабрь 1931

Лас-Урдес

Саламанка - город пышный и шумный. На главной площади под аркадами с
утра до ночи прогуливаются студенты, солдаты и барышни. Они пьют вермут,
закусывая [22] его маслинами, обсуждают министерские декларации, влюбляются,
томно млеют, пока чистильщики бархатом натирают их невыносимо блистательные
ботинки, они строят глазки, ходят взад и вперед, живут на площади и на ней
же старятся. Вечером вспыхивают старинные фонари, аркады становятся
таинственными, как альковы, прекрасная площадь забивает всех местных
красоток, и в нее, не в ту или иную сеньориту, но именно в площадь, в
аркады, в фонари, в старые дома, в длинную, как жизнь, прогулку влюблены все
жители Саламанки. Шумен и пышен город. Кастильские "ххх", "ррр", "ссс"
звучат как ратные крики. Гудят автомобили, а им отвечают неизбежные
старожилы испанских городов - многострадальные ослы. Из кафе доносится гуд
громкоговорителя: не то севильское фламенко, не то речь сеньора Прието{16}.
Шумен город и пышен. Дворцы Возрождения на каждом шагу, как мелочные лавки,
они сходят за простые дома, о них забывает даже "бюро для туристов", в них
живут обыкновенные люди, в дворцах с колоннами, в дворцах, облепленных
мраморными раковинами, в дворцах с нимфами и с фонтанами, живут просто,
когда нужно - глотают касторку, когда нужно - кричат на прислугу: "Почем
сегодня телятина?" Университет Саламанки столь великолепен, что трудно
понять: как же в нем люди изучают патологию или гражданское право? Он создан
для любования. Да, Саламанка - город поэтов!..
В "Гранд-отеле" выставка старинных безделушек, обед из десяти блюд,
изысканные лакеи и чарльстон. Кто после этого скажет, что Испания отсталая
страна? Это край довольства и неги. Большая площадь все шумит, кружится,
поет...
Любители гор могут поехать в Пенья-де-Франсию - это под боком.
Прекрасное шоссе. Сто километров. Вот и перевал!.. Перед глазами ад, попытка
природы передать все то жестокое и злое, что мучит иногда человека в
бессонницу. Крутой спуск в голое, пустое ущелье. Кругом горы - ни деревьев,
ни травы. Человека здесь никто не услышит. Куда же идет эта широкая
дорога?.. Может быть, в "убежище" для снобических туристов, которые [23]
ищут уединения?.. Может быть, попросту в преисподнюю? .. Еще несколько
километров. Лачуги. Здесь кто-то живет...
Дорога идет в край, именуемый Лас-Урдесом. Испанцы нехотя, с явным
замешательством произносят это имя. Очевидно, Лас-Урдес никак не вяжется ни
с небоскребами на Гран Виа, ни с тирадами кортесов. Но из песни слова не
выкинешь: Лас-Урдес - Испания. Это восемнадцать деревень провинции Касерес,
на границе с провинцией Саламанка. Еще несколько лет тому назад мало кто
знал о существовании Лас-Урдеса - не было ни одной проезжей дороги, которая
соединяла бы этот край с Испанией. Исследователи отправлялись туда, как в
Центральную Африку. Люди в Лас-Урдесе тихо умирали от голода и болезней. Их
стоны не доходили до соседней Саламанки. Это хилые и нищие люди,
следовательно, ими не интересовались ни сборщики податей, ни воинские
начальники. На беду, король в поисках "народной любви" решил посетить