"И.Г.Эренбург. Лазик Ройтшванец" - читать интересную книгу автора

Шацманом, потому что у Фенички лебединая душа, а Шацман глуп, как индейский
петух. Откройте дверь, не то я совершу преступление! Я оскорблю этого
Шацмана, а, может быть, этот Шацман тоже какой-нибудь флаг или герб....
Перепуганный Гершанович открыл дверь. Он попытался успокоить Лазика:
- Зачем тебе понадобилась обязательно Феня? Разве ты не можешь жениться
на какой-нибудь другой девушке? И о чем этот крик, когда она уже на одну
треть его настоящая жена? Я говорю на одну треть - потому что я отсталый
служитель культа. Чтобы жена стала женой, нужно, чтоб он надел на ее палец
кольцо в присутствии двух хороших евреев. Это одна треть. И Шацман, конечно,
этого не сделал. Нужно, чтоб он подписал брачный договор. Это вторая треть.
И этого он тоже не сделал. Он подписал вместо этого удостоверение, что я
инвалид труда и что меня не следует отсылать в какие-то болота. Но остается
последняя треть. Нужно, чтоб он провел с ней одну ночь, как с настоящей
женой. И это он, наверное, сделал. Он провел с ней даже не одну ночь, а,
может быть, двадцать ночей. Значит, для меня она его жена на одну треть. А
для него она жена на все три трети.
Лазик впал в беспамятство. От гнева трясся на его крохотной головке
пушистый хохолок. Он пищал:
- Я его заколю ножом, как в позапрошлом столетии!
На крик вышла Феничка. Она была в лиловом капоте и, увидев ее белую
шейку, Лазик упал на колени. Он протянул к ней дрожащие руки:
- Вы настоящая сирень и вы дивный лебедь из ваших мелодий. Вы не можете
быть женой Шац-мана. У Шацмана только высокое положение и нахальная душа. Я
никогда не говорил вам этого, но теперь я скажу вам ужасную вещь - я люблю
вас самой отсталой любовью, и я могу сейчас же умереть от этих
преувеличенных чувств.
Феничка в ответ захохотала:
- Тоже... Поклонник! Перемените лучше рубашку, она такая черная, как
будто вы пришли на похороны.
- Я не могу этого сделать, потому что мои рубашки больше не мои
рубашки. Их забрал один гражданин, который изготовляет неназываемые вещи. Но
я пришел не на похороны. Если вы хотите, я пришел скорее всего на свадьбу,
потому что, хоть я и презираю дешевый опиум вашего уважаемого родителя, я
готов тотчас же выполнить все его три трети, чтобы только заслужить один ваш
поцелуй...
- Вы думаете, что и могу целоваться с таким жалким пигмеем? Я выбрала
товарища Шацмана. и вы мне прямо таки смешны. Чтобы стать моим свободным
другом, нужен, во-первых, пол. А у вас нет никакого пола. Вы десять раз со
мной гуляли в парке и ни разу вам не пришло в голову, что меня можно
нахально поцеловать. Вы должны жениться не на женщине, а на какой-нибудь
божьей коровке. Во-вторых, нужны деньги. Что вы мне подарили за все время?
Порцию мороженного с лотка и глупые разговоры. В третьих, нужно положение.
Замечательная фигура - бывший портной из воровской тюрьмы! В четвертых, мне
нужны духовные наслаждения. Может быть, вы скажете, что вы умны, как
Троцкий? Может быть, вы скажете, что вы умеете танцовать фокс-трот? Вы даже
не повели меня ни разу в американское кино. Вы только ходили и вздыхали,
как товарный паровоз. Хорошенький любовник! Что же вы молчите?
Феничка больше не смеялась - она негодовала. Ее голос звучал сурово и
непоправимо, как речь гражданина прокурора. Подумав, Лазик ответил:
- Вы совершенно правы, товарищ Гершанович, и я сейчас уйду в глубокую