"Мария Ермакова. Пес" - читать интересную книгу автора

лучами их ласки. Манера вскидывать голову и держаться с независимым видом,
которую он перенял у короля, очень шла ему. И неожиданно оказалось, что он
хорош собой. Смуглый, крепкий, с живыми ореховыми глазами, он резко
отличался от высоких и светлокожих жителей королевства. А удивительные белые
волосы, которые он упорно отказывался стричь, придавали ему какой-то шарм.
Когда же он научился улыбаться, а не скалиться, придворные дамы начали
посматривать на него с любопытством.
Глядя на этого добродушного, живого человека трудно было даже
представить, что он - такой не с рождения. Общество постепенно принимало
его, тем более что король все более благоволил к нему: сажал за один стол с
собой или самолично обучал верховой езде.
Впервые увидев библиотеку, Барклай тихонько взвыл, и с тех пор его
перестали замечать в различных уголках замка, которые он раньше неутомимо
обегал по несколько раз за день. Он осунулся, похудел, черные тени залегли
под глазами - оказалось, что быть человеком означает не только есть, скакать
на лошадях и веселиться. Король вызвал нескольких ученых и приставил к
своему любимцу, однако, свободное от учебы время тот все равно проводил в
библиотеке.
Свита донимала королевскую семью расспросами, но те только загадочно
отмалчивались.
Прошел год. История Баркли постепенно забылась, известий из дворца
теперь уже ждали по другому поводу - королева была на сносях.
Береника часто встречалась с Барклаем. Они гуляли в лесу, в котором он
не раз сопровождал ее прежде. Теперь же они спорили, нередко до хрипоты, над
очередной проблемой, вычитанной им в очередной книге. Принцесса была для
него прекрасной собеседницей - с юного возраста по вине судьбы став парией,
она, как и он сейчас, скрывалась под темными сводами библиотеки, где,
окунаясь в прекрасный мир книжных грез, забывала о своих обидах.
Она с некоторой оторопью обнаружила в нем недюжинный ум, но потом
привыкла к этому так же, как привыкла к мысли, что он когда-то был псом.
Пока королева могла подолгу гулять, она ходила с ними, с интересом
слушая их и с грустью убеждаясь, что сказать ей нечего. Образование
небогатой дворянки не дотягивало до высот материй, обсуждаемых ими. Однако
она не сердилась - любовь мужа, крепнувшая с каждым днем, почтение двора,
которого она все-таки добилась, и бьющаяся под сердцем новая жизнь делали ее
совершенно счастливой.
Звездной октябрьской ночью королева родила младенца - как и
предсказывали астрологи - мужского пола, принца с ясными глазами матери и
упрямым подбородком отца, в котором и родители и новоиспеченная тетя не
чаяли души. В честь его первого дня рождения устроили пышное празднество.
Зажгли все люстры и выкатили все бочки с вином, какие нашлись в погребах.
Выстроившись в длинную очередь, придворные подносили подарки счастливым
родителям. Седой дворецкий громко объявлял их имена помолодевшим от радости
голосом. В изголовье кроватки, увенчанном золотой короной, сидела Береника,
и взгляд ее, направленный на младенца, почти не туманился грустью. Внезапная
тишина отвлекла ее от нежных дум. Она подняла голову и увидела, что все
взгляды направлены в одну сторону. Дворецкий растерянно оглядывался. Позади
него, одетый в простой черный камзол, с длинными волосами, перехваченными
кожаным шнуром, стоял, скрестив руки на груди, Барклай.
Молчание затягивалось. Король нахмурился. Барклай спокойно оглядывался.