"Олег Ермаков. Зимой в Афганистане (Рассказы) " - читать интересную книгу автора

траве, теребили клювами метелки злаков и склевывали семена с земли. Он
отложил автомат, встал и пошел. Он медленно сходил с горы. Он плавно
спускался с горы. Он бесшумно шел вниз. Впереди прыгал белый кролик. Птицы
увидели их и замерли.
Они не улетали. Большие черные птицы ждали, повернув к нему лица.


Весенняя прогулка

Мягкие полевые дороги выносили их на макушки холмов и опускали в сырые
низины, и небо то приближалось, то стремительно уплывало вверх, небо с
редкими облаками и жаворонками, плещущими крыльями.
Парень в потертой и замасленной замшевой кепке ехал чуть впереди, он
был проводником, он несколько лет ездил и ходил по этим дорогам, он знал на
этом пути все повороты, все придорожные деревья и холмы. Он крутил педали и
посматривал через плечо на спутницу.
Мягкие дороги несли их по зеленым холмам и зеленым полям, в небе стояли
облака, желтело солнце и плясали жаворонки. Он глядел через плечо на нее и
растягивал толстые губы, и она улыбалась в ответ. Он думал: это, конечно,
здорово, что она с ним, что она увидит наконец-то эти места, здорово, но
лучше бы одному ехать. Он привык один. Сперва не по себе было, особенно
ночью: птица какая-нибудь крикнет, ветка упадет, или прошуршат чьи-то шаги,
но потом страх прошел. И однажды он убедился, что лучше одному: проболтался
однокласснику про Кофейные пруды, и тот напросился в спутники, и все было
скверно - одноклассник говорил, говорил и смеялся громко, жадно удил
карасей, пытался подбить камнем утку, запросто срубал живые осины и твердил,
что в лесу нечего бояться, лес - это группа деревьев, и все было скверно, и
все было не так. Конечно, она не одноклассник. И все-таки.
Они переехали железную дорогу - облитые мазутом шпалы, хрусткая насыпь,
черные шляпки костылей и узкие, зеркальные полосы, уходящие вдаль, - и он
подумал: да, скоро. Их опять подхватил мягкий проселок, и опять они
выплывали на лбы холмов и съезжали в пахучие сырые ложбины.
Да, скоро, думал он. Через три дня. Всего-то. И - на два года. Сапоги,
казармы. Ну, это ерунда - два года, это не двадцать пять лет, как при
Царе-Горохе.
Он опять засомневался, правильно ли сделал, что взял ее с собою. Что
они увидят за один день? Чтобы везде побывать: на Рыжей, на Лисьем холме, на
прудах, в Деревне, - для этого дня мало. Один он мог бы ночевать и увидеть
все. А с нею придется вернуться в город сегодня. Ее родители ничего не
знают, уверены, что дочь утром ушла в институт и что после обеда до вечера
будет конспектировать какие-то труды в читальном зале институтской
библиотеки. А она положила в портфель вместо учебников и тетрадей кроссовки,
трико, футболку, хлеб и колбасу, пришла к нему, переоделась и вот едет рядом
по мягкой дороге на велосипеде, который он одолжил у приятеля, старательно
крутит педали, не просит остановиться, хоть с непривычки уже устала, и
улыбается, когда он оглядывается. И футболка на ней уже сырая. Утро, но
солнце горячее. Май.
Наезженная дорога свернула, а они покатили прямо. Они поехали по
заросшей и зыбкой дороге, которая скоро ушла в болото.
Она послушно сняла вслед за ним кроссовки, закатала до колен трико и