"Алексей Ермолаев. Жареный лед " - читать интересную книгу автора

Пожалел...
- Ты личное со службой не путай. Я тебе толкую: тех бабок на пинках
треба гнать, где они заводятся, - рассудительно повествовал Дмитрук. - У
меня теща похлеще будет. До своей хаты ей дорогу самолично заказал. Почему
промеж нас война пошла? Не чужие ведь, жинка опять же...
С речью Николы происходили такие метаморфозы - мы только диву давались.
Крымский отпуск разбудил в нем кровь предков, потом он еще где-то нахватался
украинизмов и теперь изъяснялся на какой-то опереточной мове. Хохол он был
самых голубых кровей: чем больше задиралась Украина перед Россией, тем толще
ломти сала притаскивал он на обед. Впрочем, закончим историю его
взаимоотношений с тещей.
- Не чужие мы, - повторил старший участковый, - по тому и гоняю ее. -
Тут он многозначительно поднял палец. Вечно Поддатый Винни-Пух и Чибис
оживленно перемигивались и на удивление синхронно качали голова ми.
- ...А посторонних, - строго продолжал Дмитрук, - не то что рукой,
словом обидеть не моги. Кто такой сотрудник милиции?
- Родной отец пьянчужкам, - резвился Леонтьич.
- Вьючная лошадь! - уточнил Птица.
- Передвижное справочное бюро, - влез и я. Как тут было умолчать: -
Ходатай по чернильным кляузам...
Николай Иванович выдержал паузу, пока мы отмечались, а потом сам
ответил на свой вопрос:
- Сотрудник милиции - есть слуга закона. И обязан служить. А некоторые
умники возомнили, что они хозяева закона, гегемон.
- Как же ты мне надоел за последние десять лет. - Застонал Леонтьич,
облокотившись на стол, - одно и то же каждый день: "...слуга, слуга". Забил
себе голову инструкциями, леший, и другим на мозги капаешь. Надо от жизни
идти. На каждый случай писульку - не предусмотришь.
Колька Чибисов нервно закрутился на стуле, желая поскорее вступить в
беседу. Дежурный из уважения к оперу примолк.
- Слушай, Иваныч, дорогой, - ехидно начал Птица, порывисто сорвавшись с
места, - бумажки-то и обязывают нас работать гибче. Дифференцированно.
Слыхал такое слово? Нужно вести поиск новых методов.
- Балакай, балакай, послушать можно.
- Да слушай, на здоровье. А лучше ответь. Ты чего у нас, идеальный? И
"висяков" у тебя нет, и гражданам не грубишь...
- Во всяком случае, в сговор с дебоширами не вступал и иных промашек за
собой не знаю.
- Вот и выходит, - торжественно резюмировал Птица, не отвечая на
колкость ради эффектного удара, - что тебя в милиции держать опасно,
просто-таки, напросто-таки. Я, может, раскаиваюсь в содеянном. В глубине
души. Значит, уже на пути к исправлению. Ты же своих ошибок не признаешь и
не видишь их...
- Парни, - не выдержал Леха Чернышев и из своего угла перебил Птицу, -
давайте лучше по женскому вопросу. Ну сколько можно цепляться...
- В общем, мое мнение такое, - отмахнулся Николай Иванович, -
неправильные ваши действия. И по совести, и по обязанности треба доложить
руководству. История все ж таки выплывет наружу. Положено начальнику знать о
ней от подчиненных, а не от пропойцы.
- Да ты сам пойди и доложи, Дмитрук, - насмешливо и зло произнес