"Алексей Ермолаев. Жареный лед " - читать интересную книгу автора

пьянил когда-то. Наркотик мечтаний и грез! Он заставлял думать о близких
удачах, возможной бесконечности жизни, больших и маленьких радостях.
Прекрасное ощущение. И черт с ним, с неизбежным разочарованием, горьким
пробуждением.
Хороша логика! Там - поклон мудрости и увяданию, здесь - гимн
беспечности, проклятие леденящей душу рассудительности. Аи да я!
Повесть жизни пишется сразу набело, без черновиков. И коль ляпнул
кляксу, так она и останется памятником собственной глупости. Впрочем,
глупости ли? Разве природа-мать последовательна в своих проявлениях? Увы,
увы. А ведь мы ее дети...
К матчу с артистами я готовился основательно. Почистил бутсы, постирал
гетры, любимые - белые, без единого пятнышка. Долго выбирал футболку. В
конце концов Дмитрук, ошалевший от моих стенаний, где-то достал майку с
динамовской эмблемой. Все долгие два дня меня не покидало беспокойство.
Среди утомительных хлопот я вдруг останавливался и вполне разумно внушал
себе: "Ну какого лешего ты сходишь с ума? Чистовский - форменный трепачишка.
Толя давно забыл об обещании. Да и этот матч, скорее, игра его воображения.
Успокойся, не трать зря порох".
Но не лишенные здравого смысла самовнушения делались лишь для отвода
глаз. Я отлично понимал, что двину в райцентр, даже если начнется
землетрясение. Однако признать сей факт значило признать и то, что я,
собственно говоря, малое дитя.
Но разве можно с этим согласиться? Ведь я - довольно рослый парень, в
погонах, при невесте, с жизненным багажом. Впрочем, футбол из всех своих
поклонников делает младенцев.
И еще, о сомнениях. Они, как игра в жмурки с самим собой. Я верю в одну
примету. Если заранее охаивать какое-нибудь мероприятие, то оно не должно
сорваться. А самое лучшее - опоздать на него...
Примета не подвела. Анатолий, в порядке исключения, не упустил на этот
раз ни одну мелочь. У входа на стадион висела потрясающая афиша. Ее бойкий
текст круто менял маршруты прохожих. Зрители, оседлавшие лавочки на
трибунах, настырно разглядывали мою форму, пока я пробирался к раздевалке.
Кое-кто из команды редакции уже торопился на поле. Вадик Околович
похихикивал за моей спиной. Ждал, что мне влетит. На какой-то момент я
пожалел, что пригласил его с собой. Но Чистовский, Чистовский! Жулик из
жуликов. Набрал ребят из местного "Мотора". Два-три сезона я бегал с ними,
поэтому лица их мне были знакомы. На крыльцо, как ошпаренный, выскочил сам
великий организатор.
- Ты что, ошалел? - делая страшные глаза, заорал он.
- Его здесь ждут. Человека, понимаешь, не хватает, а он является ко
второму действию, да еще погоны нацепил, - возмущался Анатоль, потом его
внимание привлекла скромная фигура Околовича.
- Играешь? - заинтересованно спросил Чистовский у моего спутника.
Получив отрицательный ответ, вновь обрушился на меня:
- Акула пера...
- Ладно, ладно, - миролюбиво перебил я, - то-то, смотрю, у тебя
коллектив сплошь писательский. Они хоть нонпарель от петита отличат?... А
насчет погон, не обессудь - мотались с приятелем в управление, в кадры. Туда
без мундира на порог не пускают.
Анатоль Бешеный, досадливо махнув рукой, помчался в судейскую. Проход