"Алексей Ермолаев. Жареный лед " - читать интересную книгу автора

Толик Чистовский - ответственный секретарь. Влетел в дверь, как бомба, и
сразу кинулся ко мне.
- Але, старина, будешь долгожителем. Помянули минуту назад твое имя, а
ты, бац, в гости пожаловал.
- Зачем я тебе понадобился, Толя?
Я сознательно не упомянул в вопросе его кличку - Анатоль Бешеный. Он
был обидчив. А прозвали его так за стремление вечно что-то устраивать,
организовывать. Он постоянно кипел, брызгался слюной. И почти ничего не
доводил до конца. Он мчался по жизни, словно глиссер, стрекоча и поднимая не
очень серьезные волны.
- Так ты еще ничегошеньки не знаешь? Хорош гусь! - Чистовский строго
посмотрел на меня. Даже осуждающе.
- Да ладно, не тяни. Просвети нашу серость.
- Ишь, прибедняется. Блюститель порядка, елки-палки, - Бешеный Анатоль
апеллировал к чуть взбодрившимся дамам. - Ты хоть следишь за культурной
жизнью района? Родную газету читаешь? Прошу не врать.
- Ну, в известной степени...
- Ба! - завопил Чистовский. - Пан Архангельский газет не читает!
Недаром на вашего брата столько жалоб пишут. Ларчик-то просто открывается.
Не ценят синие шинели силу печатного слова.
Этот болтун был буквально нашпигован газетными штампами и мог
развлекаться на своем наречии до бесконечности. Я дал ему на базар минут
пять, а потом оборвал:
- Сворачивай прения. Времени у меня в обрез.
Он еще чуток потарахтел, полюбовался на себя в зеркало, принадлежавшее
хозяйкам комнаты, и, наконец, смилостивился.
- Слушай, лейтенант, к нам на заработки прикатили звезды театральных
подмостков. Из областного центра.
Кстати, я рецензию нацарапал о гастролях. На ваши глаза, сэр, она,
разумеется, не попалась. Жаль. Труппа в полном составе рыдала от чувств. Я
им при встрече удочку закинул. Мол, слабо, ребята, в футбольчик сгонять с
местными любителями? Они, знаешь ли, загорелись. Спасибо, Анатолий
Поликарпович, за приглашение, и все такое...
И тут в комнату вплыла редакторша, неизменно неприступная и еще более
самодовольная, чем прежде. Мне слегка кивнула и устремила холодный взор на
Чистовского. Тот враз поник, съежился.
- Толя, где третья полоса? Сколько можно говорить? Когда же мы будем
работать? Мне пора ехать в типографию. Ну? - вопросы Купчиха задавала с
видом оскорбленной добродетели.
Дверь захлопнулась, но всполошившийся женский триумвират во главе с
Куркиным по инерции строчил невесть откуда взявшимися ручками. Потерявший
павлиньи перья Анатоль Бешеный сдавленно пробормотал:
- В общем, игра послезавтра, в шесть. На городском стадионе. Сойдешь за
внештатника. Обязательно приезжай...
Я едва успел мотнуть головой в знак согласия, а он уже исчез за
порогом. Теперь-то для прощания настал самый подходящий момент. Ни один
знаток этикета не упрекнул бы меня в невоспитанности.
Спускаясь по лестнице, я снова ощутил волнение. В коробке из старых
обшарпанных стен, превратившейся в камеру машины времени, перенесло меня на
годы назад, в самый расцвет юности. Я сподобился подышать воздухом, который