"Василий Ерошенко. Лидер 'Ташкент' " - читать интересную книгу автора

предусмотрена. Главный боцман Тараненко стоял со своими людьми наготове.
Грохочет якорьцепь...
"Якорь забрал хорошо!" - кричит боцман в мегафон с полубака. Мы со
штурманом, промокшие до нитки, не сводим глаз с картушки компаса. Картушка
успокаивает: корабль удержался на курсе, а значит и на фарватере.
Минут через пятнадцать вокруг начало светлеть. Еще немного, и дождь
прекращается. Стих и ветер. Шквал унесся куда-то дальше. Теперь, когда снова
видны берега и створные знаки, можно в полной мере оценить, насколько удачно
стали мы на якорь. Только просто ли в удаче дело? Маневр корабля обеспечили
искусный рулевой, умелая боцманская команда, отлично натренированные строгим
Суриным турбинисты, которые с такой быстротой реагировали на сигналы
машинного телеграфа.
За несколько минут я узнал о выучке экипажа то, чего не узнаешь за
недели стоянки у причала. Пусть это был не бой, а лишь вводная, которую дала
нам природа. Стихия сродни бою тем, что так же требует от моряков мгновенной
реакции на внезапные изменения обстановки, на неожиданные команды. И при
столкновении со стихией, как и в бою, корабль запросто может попасть в беду
из-за того, что один человек сделает что-нибудь неправильно или не вовремя.
Шквал на реке никого у нас врасплох не застал, и это кое-что значило.
Уже в сумерках проходим лиман. За ним - черноморские просторы. Впереди
показался силуэт эсминца, замигал узким лучиком сигнальный фонарь. Принимаем
семафор: "Стою на якоре, засолена котельная вода". Эсминец оказался
заводским - накануне вышел на ходовые испытания и вот застрял на рейде...
Задерживаться здесь не входило в наши планы. Однако не выручить
товарищей нельзя, тем более что котельной воды у нас много. Подходим к борту
эсминца. Трюмные вооружают шланги. О своих действиях доношу по радио в
Севастополь.
Непредвиденная стоянка на морском рейде кончилась тем, что зенитчики
"Ташкента" провели здесь первую боевую стрельбу. Было уже за полночь, когда
в темном небе послышался гул самолетов. Батареи на берегу открыли
заградительный огонь. И наши автоматы присоединились к ним, выбросив ввысь
наперерез врагу сноп светящихся трасс.
Стрельба длилась минуты три-четыре. Фашистские самолеты сбросили бомбы
где-то в стороне и скрылись. После отбоя я поздравил зенитчиков с боевым
крещением, похвалил за инициативные действия.


По военным фарватерам

Уйти с рейда мы смогли лишь под утро. В переход вклинилась еще одна
неожиданность. "Перехвативший" нас катер высадил на борт старшего
лейтенанта, который оказался чем-то вроде лоцмана военного времени.
Представившись, он доложил:
- Имею указание провести вас до Севастополя по военным фарватерам.
Из пояснений старшего лейтенанта следовало, что нам надлежит идти
дальше совсем не так, как намечали мы с Еремеевым, тщательно сделавшим
предварительную прокладку.
Оказывается, в этом районе моря нашим флотом поставлены минные
заграждения. Где их поставили, военному лоцману знать не полагалось. На его
карте были обозначены лишь границы безопасных фарватеров, от которых