"Василий Васильевич Ершов. Страх полета" - читать интересную книгу автора

- Чего рот разинул? Норильск закроется! Давай скорей!

Самолет ждал. В сумерках отчетливо видны были яркие огни; издали лайнер
казался прекрасным, совершенным созданием, чудом аэродинамики, - куда до
него этим беременным арбузам. Но в наступающей темноте внимательный глаз мог
разглядеть и облупленные, сто раз перекрашенные оранжевые законцовки
крыльев, и заплатки и вмятинки в местах, где неудачно подъехал в свое время
трап или грузовик, и закопченную корму, и замасленное зеркало изношенных
амортстоек шасси... Все это доступно было только наметанному, опытному глазу
летчика.
"Старушка", - тепло подумал Климов, похлопывая по пневматикам
перчаткой, - "старая добрая подруга, уже не очень привлекательная, но еще
крепкая... долетим..."
Он по привычному, натоптанному годами маршруту обошел одну сторону
лайнера, начал осматривать другую, столкнулся у трапа с озабоченным
бортинженером, что-то втолковывающим технику в форменной робе; Степаныч
мельком махнул знакомым жестом: мол, все в порядке, потом доложу подробно...
Капитан закончил наружный осмотр и поднялся по трапу в вестибюль.
Каждый раз, переступая порог, Климов вглядывался, вслушивался,
внюхивался, вживался в свою машину. Опытному пилоту сразу бросалась в глаза
степень готовности или неготовности лайнера. Нынче о полной готовности
говорило все: и яркий свет в салонах, и стройные ряды белоснежных
подголовников, и перекрестия привязных ремней на сиденьях, и запах кофе,
доносящийся из кухни, и сверкающие блузки, тонкие колготки и высокие каблуки
безукоризненно накрашенных девчат. Ждали только пассажиров.
Во втором салоне прохаживалась бригадир, старшая бортпроводница,
статная, с сохранившейся фигурой женщина средних лет. Наводила последний
блеск, давала указания двум молоденьким девчушкам, те подправляли мелочевку,
открывали крышки багажных полок, раскладывали принадлежности в туалетах.
Бригадир обернулась: знакомое лицо...
- О, командир! Николай Петрович! - Подошла поздороваться, улыбаясь
доброй, откровенной улыбкой. Климова проводницы любили, и лететь с ним
считалось за удачу. Климов, мучительно вспоминая, как зовут бригадира (Оля?
Ира? Вера? - какое-то короткое имя) поздоровался, девчата хором ответили, он
перекинулся несколькими словами с бригадиром: погодка вроде есть, если
быстренько посадят пассажиров, то прорвемся.
- Уж с вами, товарищ командир, точно прорвемся, - спокойно ответила
бригадир, поправляя на груди табличку с именем. - С вами хоть куда!
- Да и с вами тоже хоть куда, если пригласите, - отшутился,
сощурившись, Климов. Таки разглядел большую первую букву имени на табличке:
"О" - ага, значит, Ольга ее зовут.
- Ольга Ивановна! Ольга Ивановна! - как раз позвала одна из
проводниц, - автобус идет, пассажиры!
- Так, девочки, по местам, принимаем! Учтите: люди раздражены; работать
вежливо и спокойно! Следите за багажными полками!
Ну, работайте, - капитан зашагал по салону к пилотской кабине, потом
спохватился, оглянулся: - теплой одеждой-то запаслись? Там морозец с
ветерком!
Он заботился о проводницах, как о собственных детях. За это его и
любили.