"Василий Васильевич Ершов. Летные дневники: часть 5" - читать интересную книгу автора

камарад!" Тут надо руководить заруливанием, колодки подставить под колеса, а
он - "прифэт".
Садится "Боинг", заруливает; колодок нет. Выключился, выходит пилот,
молча подсрачник негритосу ботинком, и пошел себе, а тот бегом колодки
подставил, шустренько забегал вокруг самолета, работает. Вот так.
В буржуйском обществе буржуй и сам не сидит, и вокруг него не сидят,
там вертятся люди. Та система опирается на жестокие законы природы. Или ты -
или тебя. Там если гуманизм возник и культивируется - так это отдушина
сытых.
У нас же гуманизм везде. Да только жестокое наше общество. Вот любой к
тебе подойдет, злости у всех хватает, и может запросто, за так, зарезать.
Я сам наблюдал картину, как по улице бежал мужик с ножом и орал,
пьяный: "Ну! Кто на меня! Подходи! Зарррежу!"
У них зарежет тот, кто иным путем уже не может добыть кусок хлеба,
изгой, исторгнутый жестоким обществом. А у нас это может быть хоть сынок
генсека, и спроси его, за что человека зарезал, - не ответит, не знает сам.
Да, у них негров, индейцев загнали в трущобы, им закрыты пути к
образованию и далее - к высококвалифицированному труду. Единицы, однако,
пробиваются. А те, кто хотят, да не могут... или не очень хотят, остались на
обочине. Так сложилось исторически: не люди-неудачники, а целые племена
послужили ступенькой другим, более жизнеспособным.
Негуманно? Ну и плачьте над ними. На себя оглянитесь, на 30-е годы.
А у нас десятки миллионов бичей или бичеобразных алкашей - мы их лечить
собрались. Вот 50 процентов нашего труда и уйдет на их лечение... а ведь не
вылечим. Гуманно ли это по отношению к нации? Им все пути открыты, да им
наплевать на те пути и на всех нас.
Нам как воздух нужна безработица, вернее, ее страх. Говорю это как
человек, двадцать лет проживший под таким страхом. Это как нашатырный спирт:
неприятно, но хорошо прочищает мозги. Зная, что такое "волчий билет", наш
брат-летчик относится к работе очень и очень ответственно. И пусть воры из
министерства не тычут меня носом в тот или иной случай разгильдяйства
экипажа. Во-первых, на себя там, в министерстве, ворье, оглянитесь, а
во-вторых, кто знает истинную подоплеку наших ЧП?
Или это вор К., загребший под себя шикарную московскую квартиру, вместе
с вором В., за воровство сосланным аж в Монреаль, в реку с чистой проточной
водой, на проклятый Запад, - или это командир корабля, ютящийся с двумя
детьми в однокомнатной конуре и не поспавший раз, два, три, двадцать три,
сто двадцать три раза перед вылетом.
Или же это блатной, приблатненный, сынок, кум, сват, брат, - которого
десять лет возили на правом кресле, все-таки по блату ввели в строй, и на
115-м часу самостоятельного налета отправили рейсом в Норильск, где он
благополучно и разложил новенькую "Тушку" на пупке.
Так что, я считаю, страх безработицы живо поднял бы дисциплину везде. И
это было бы по законам природы, а не выдуманного большевиками гуманизма.
Да простят мне истинные большевики, те, что жизни отдали за нас,
дураков, те, что кроме той кожаной куртки или шинели, ни о чем не мечтали, а
только о мировой революции. Кто ж виноват, что поверили и сгорели.
А я вот подвергаю сомнению. Как грызлись они тогда, догрызлись до того,
может, что и Ленина умерли раньше времени, чтоб божка создать - да что
божка... бога, еще какого, - так и сейчас грызутся. "Ты неправ, Борис! Мы