"Хамза Есенжанов. Яик - светлая река " - читать интересную книгу автора

усталый и вспотевший, едва передвигал ноги.
- Вообще-то он у меня резвый, без кнута ходит, - пытался оправдаться
Игнат. - А в городе какой уход? Отощал, вот и плетется еле-еле. Но,
Епмагамбетыч, теперь, считай, доехали. Что тут осталось?.. Ерунда. Давай-ка
закурим еще разок и - дома... - Игнат соскочил с саней и, достав кисет, стал
на ходу сворачивать цигарку.
Солнце садилось. Над горизонтом темно-синей чертой стыло облако.
Багрово-красные потоки солнца словно подпирали его и, пронизывая, окрашивали
небо в яркий багрянец. До захода, как мысленно определил Мендигерей,
оставалось не больше одного аркана-бойы*. К лесу, что виднелся на
противоположном берегу, летели стаи ворон.
______________
* Аркан-бойы или тусау-бойы - характерные выражения у казахов при
определении времени по солнцу (до захода оставалось не больше двух-трех
метров).

Игнат, глядя на запад, покачал головой:
- Кровяной! Жди похолодания...
- Это хорошо, - отозвался Мендигерей. - Подмерзнет дорога, быстрее
поедем. Время, время нам выиграть надо. Чем скорее, тем лучше. Кстати, мы
долго не будем задерживаться у вас. Перекусим и сразу же дальше. Пусть
ночью, все равно. Как ты думаешь, Игнат Иваныч, лошадь найдем, а?
Но Игнат почти не слушал Мендигерея. Он пристально всматривался в
дорогу - вдалеке маячил одинокий всадник.
- Кто это так спешит, Мендигерей, погляди-ка... Да, ты спрашиваешь,
найдем ли лошадь? Найти-то найдем, да как бы в тепле в сон не потянуло.
- Нет уж, на этот раз сон отставить. Отоспимся после. Главное - лошадь
найти... А верховой, видно, тоже в село торопится. Скажи, куда эта дорога
ведет?
Они стояли на обочине и курили. Вместе с ними отдыхал и рыжий конь.
- На Дарьинку.
- Ну, трогай! Рыжик немного отдохнул. Это все сани проклятые, а то бы
давно были дома.
- Едем! Едем!..
Игнат пошел вперед. Конь без понуканий и окриков дернул сани. Повеяло
жильем. Рыжий навострил уши и пошел быстрее, он чуял близкий отдых и корм.
Игнат и Мендигерей теперь едва успевали за ним. Вскоре их нагнал верховой.
Зорко блеснули глаза казака. Он оглядел с ног до головы идущих по обочине
людей и, нахлестывая лошадь, поскакал дальше.
- Младший сын зажиточного казака Калашникова, - бросил вслед ему
Игнат. - У отца две мельницы, около пятидесяти десятин земли, скота целый
табун, да и курень ладный. Это один из самых клыкастых мироедов. Но в этом
году ему пришлось здорово раскошелиться. Придавили налогами. Его да еще
одного такого же мироеда, Пескова. Заставили сполна уплатить зерном.
Злобствуют теперь. Недавно пытались поджечь поселковый Совдеп, но не
удалось. В дни съезда наши ребята опять немного прижали их... А сын
Калашникова, этот, что проскакал, три месяца в Дарьинке был. Там ведь целая
школа организована, готовят войсковых офицеров. Видали на нем погоны?..
Скороиспеченный хорунжий. Вот такие-то и будут поднимать бунт, гады! -
выругался Игнат, глядя вслед всаднику. - Если им представится хоть малейшая